Буря мглою
Буря мглою небо кроет,
Буря смотрит сотней глаз,
Снежные хоромы строит,
Разрушая их тотчас;
Вороном стучит по стенам,
Бесами кружит в окне,
И от воплей их бессменных
Тягостно тебе и мне.
Бездна нам разверзлась ясно;
В небесах горят костры;
То возносятся, то гаснут
В небе звёздные миры;
Домик наш в снегах затерян,
Осаждают нас века.
Мы вдвоём, и путь наш верен.
Хочешь? вот моя рука.
Петь не надо; я от песен
Утомился и ослаб;
Я себе неинтересен,
Как больной, усталый раб.
Нет, я мудрых слов не знаю,
Ни пророчеств, ни причин;
Лучше помолчим, родная,
Посидим и помолчим.
Помолчим о самом главном,
О своём, о прожитом.
Вспомним, как жилось нам славно
В этом космосе пустом.
Небо всполохами крася,
Мчится ввысь Полынь-звезда;
Мир молчит, угрюм и ясен,
Словно в первый час Суда.
День придёт, истлеет семя,
Брошенное нам в сердца,
Кончатся пространство, время,
Всех нас примет дом Отца.
Там друзей увидим лица,
Вечно полные тепла;
Там споёшь ты, как синица
Тихо за морем жила.
Буря мглою небо кроет,
Буря смотрит сотней глаз,
Буря ад над нами строит,
Предначертанный для нас;
Домик наш в снегах затерян,
Но тепла твоя рука,
И наш путь угрюм и верен,
Как старинная строка.
Бесы
Мчатся тучи, вьются тучи,
Пляшут быстрые лучи.
Небо бьётся, как в падучей,
Звёзды как огни в печи.
Мчатся бесы, вьются бесы,
Пляшут, мечутся, плюют
Сани по Руси небесной
Тело Пушкина везут.
Мимо площади Сенатской,
Мимо высей Машука
Мчится конь наш залихватский
Сквозь эпохи и века.
Буря мглою небо кроет,
Все дороги замело
Что вы, барин? Бог с тобою!
Просто сердцу тяжело.
Громко цокот раздаётся,
Будто всё кругом мертво
Конь летит, бубенчик бьётся
По-над холкою его
Скоро ль дом? Не знаем сами!
Ждут ли нас? Должно быть, ждут!
Вечно по России сани
Тело Пушкина везут.
Гулко цокают копыта
По теченью наших спин
И молчат, во тьме забыты,
Мёртвый дом и Сахалин.
Вся земля дрожит от гула,
У коня горит зрачок
Вон Астапово мелькнуло,
Знать, конец уж недалёк
Ни огня, ни слёз, ни веры,
Крики, брань, кабацкий мрак
Только возле «Англетера»
Спотыкнётся вдруг рысак
Скоро ль, братец? Недалечко!
Только выедем с земли
Лишь мелькнёт Вторая Речка
Там, за вечностью, вдали
Больше нет на белом свете
Ни чудес, ни естества:
Наша жизнь огонь да ветер,
Да слова, слова, слова!
Скачка, скачка без запинки,
Без кнутов, без шенкелей
Пушкин Лёгкая пушинка,
Что небес потяжелей!
Ждут нас? Барин, всё в порядке!
Ждут покойнички гостей,
Всё отдавши без остатку
Да раздевшись до костей.
Плачут, пьют, тревожат бога,
Огоньки в глазах горят
Бесконечная дорога
В рай бежит сквозь самый ад!
И ни песенки, ни сказки
Мчатся кони день за днём
Я устал от этой тряски
Скоро ль, братец, отдохнём?
Полузвери, полубоги,
Мчатся тени их не счесть
Скоро ли конец дороге?
Барин, не серчай! Бог весть!
Другу стихотворцу
Арист, ты говоришь, что стих твоё спасенье,
Превыше всех трудов, превыше всех наград,
Терновый твой венец, и крест, и воскресенье,
И суд, и сад, и ад.
Ты памятник себе воздвиг огнеупорный
Из слухов, хитрой лжи, хвалы и клеветы,
И если кто-то мог писать о ясном спорно,
То это только ты.
Высокопарный вздор комедий и трагедий
Ты претворил в судьбу, и в ней тебе везло:
Так! Ты умеешь всех презрительней на свете
Встречать добро и зло.
И твой любимый бес, сухой и моложавый,
Непринуждённость в хитрой выдумке любя,
Всё ходит за тобой, как арендатор славы,
И мучает тебя.
И долго будешь тем известен ты народу,
Что всех изысканней язык ты исказил.
У музы у твоей всё ярче год от году
Блеск стрекозиных крыл.
Господь тебя слепил из глины мокро-зыбкой,
Чтоб научился ты, презрительность любя,
По-чаадаевски, с язвительной улыбкой
Плыть поперёк себя.
Не тот поэт, Арист, кто рифмы плесть умеет,
Кто в словоблудии сумел достигнуть дна,
А тот, кто, став бессмертным, не жалеет,
Что жизнь всего одна.