И практически в тот же момент позвонил взвинченный Оглоедов:
— Аня, ты где?
— В пробке на Майском бульваре.
— Развернуться можешь?
— Зачем?
— Звонили воры. За двести баксов готовы вернуть мой портфель с документами. Будут ждать в половине седьмого возле оперы. Центральный вход…
— А почему бы тебе самому не поехать?
— Не успею. Сама знаешь, пробки. Ты же все равно уже там рядом…
— Чтоб тебе пусто было, Оглоедов! — выругалась я. Почему, интересно, мне всегда приходится разгребать чужие завалы? Включив поворотник, я стала протискиваться в левый ряд. — Учти, дорогой, двести баксов вычту из твоей зарплаты.
— Справедливо, — ничуть не обиделся Толик, издав вздох облегчения.
— Как я их узнаю?
— К тебе подойдут. В руках ты должна держать свернутую трубочкой газету.
— С ума сойти, шпионские страсти. И где, спрашивается, мне взять газету?
— Найдешь где-нибудь.
Чертыхнувшись напоследок, я отсоединилась и повернула на светофоре.
— У нас изменился маршрут? — озадаченно осведомился главный редактор.
— Маршрут изменился у меня. А вам настоятельно рекомендую пересесть на трамвай. — Если он немедленно не уберется из машины, я наверняка изойду прыщами на нервной почве.
— Ладно уж, выхожу. Только удовлетворите мое праздное любопытство. Я так понял, что ваш Оглоедов попал на двести баксов. Что этот несчастный опять натворил?
— Двести долларов потребовали за возврат портфеля с документами.
— Значит, воры уже объявились?
— Объявились, не запылились. — Я притормозила возле подземного перехода. — Спасибо, что помогли отыскать вашего практиканта. Исчезаю из вашей жизни навсегда, как и обещала.
— Тогда будь здорова, Эсмеральда! — Генералов захлопнул дверцу автомобиля и нырнул в подземный переход.
Придурок! Обязательно нужно было подколоть меня напоследок.
Проглотив досаду, я чиркнула зажиганием. Двигатель никак не отреагировал, но зато снова вспыхнула лампочка перегрева. Сегодня — решительно не мой день. Впрочем, когда в последний раз в этой жизни мне отваливался счастливый денечек? Пару секунд я тупо созерцала горящую лампочку, а потом, как ужаленная, выпрыгнула из машины и сиганула в подземный переход. Ну почему?! Почему я не посмотрела, куда Генералов заливал холодную воду?
К моему ужасу, ни в толчее возле кассы скоростного трамвая, ни у турникетов главный редактор не обнаружился. Пробираться на платформу бесполезно. Пока буду в очереди покупать жетоны, он наверняка уже успеет уехать. И что мне теперь делать?
В пакостном настроении я выбралась из толпы и побрела назад к запруженному бульвару. Уже возле подземного перехода краешек глаза случайно зацепил знакомый силуэт на кромке тротуара. Так и есть! Господин Генералов пытается поймать машину, но по причине пробки никто из водителей не торопится подбирать пассажира. А главный редактор-то — хорош гусь! К народу он, видите ли, ближе! В трамвай, барская душонка, не полез, подавай ему личного извозчика.
— Сергей… — окликнула я и запнулась, поскольку начисто забыла его отчество.
— Вы же, кажется, собирались навсегда исчезнуть из моей жизни?! — не мог не порадоваться он моему появлению.
— Собиралась и клятвенно обещаю, что так и сделаю. Но только после того, как вы поможете мне остудить двигатель. Машина опять не заводится.
— Тогда уговор, — ни секунды не колеблясь, начал торговаться Генералов, — я помогу с двигателем, а вы, когда выкупите документы, отвезете меня домой.
— Договорились, — буркнула я сквозь зубы.
Мы вернулись к «Мазде», и минут через десять ее удалось завести. За это время пробка слегка рассосалась, и вскорости я уже парковалась на стоянке у оперы.
Оставалось еще добыть газету и приготовить деньги. Газета с кроссвордами отыскалась в бардачке.