Ну, озадаченно протянул Эгмар, потом рассмеялся и хлопнул гроссмейстера по плечу. Не соскучишься с тобой, Виго!
Скучать нам всем скоро не придется, заметил зеленоглазый эльфинит, и его лицо омрачила тень тревоги. Предстоит серьезная война. Твой князь, и правда, не вмешается?
В любом случае я не останусь в стороне, ответил Эгмар.
Вот это слова достойного мужа, одобрительно заметил Виго. Мы, воины Крылатого Льва, не одобряем употребление спиртного, но сегодня мне нужно выпить. Поищу эля. Ты со мной?
***
Значит, он жив, голос Темной госпожи задрожал от непередаваемой ненависти. Мой враг, хитроумный Чародей жив. Опять он выкрутился. О чем еще сообщают лазутчики?
В Ильрагард со всех концов стекаются гонцы, ответил Ютас. Сегодня ночью в царском дворце собирается большой совет. Скорей всего царица соберет армию.
Будь покоен, я и здесь доставлю им неприятности, ядовито усмехнулась госпожа. Дивный Край обширен и велик. Много времени уйдет, пока войска союзников царицы доберутся из одного конца в другой. Есть одно место, которое связывает все страны, королевства и княжества, куда сходятся все дороги. Взгляни, она выплеснула чашу с остатками эликсира на стол; зловонная жидкость разлилась черной лужицей и вспыхнула, а когда выгорела, на крышке стола осталось пятно, очертаниями похожее на карту Дивного Края. Вот это место.
Ютас нагнулся над столом, глядя на карту.
Ридэль, сказал он, глядя туда, куда указывал худой бледный палец ведьмы.
Риадаэли, край, оставленный эльфами жадным людишкам. Даже сейчас, столетия спустя, он насквозь пропах этими жеманными умниками, проговорила госпожа, скрежеща зубами. Ненавижу проклятых эльфов и все деяния их изнеженных рук! Я захвачу Ридэль и отрежу друг от друга Ильраан, Занбаар, Аладан и Армаис эти четыре самые опасные державы. Посмотрим, что они сделают тогда Кальдиен, Налдар Армаисский, этот олух Гвидо, позволивший мне захватить Таладар, и безмозглая маленькая чародейка, возомнившая себя матерью-защитницей всего Дивного Края. Ты только поскорее найди мне способ обойтись без Слова и задействовать Кристалл.
Как только твои слуги доставят мне из Орфины все необходимое, ответил Ютас. Но ты забываешь, что есть еще последний камень и привязанный к нему мальчик, которых нет здесь, и есть Заклятие Половинки и Целого.
За этим дело не станет, усмехнулась госпожа. Если ты с этим не справишься, то поможет Гвендаль.
Гвендаль? удивился Ютас.
На сей раз он попался в ловушку, из которой ему не выбраться, торжествующе проговорила госпожа. Ему придется помогать мне, хочет он того или нет. Сюда идет его племянник, и чтобы вернуть его, Чародей вынужден будет сделать все, что я прикажу.
Идет сюда? с удивлением повторил Ютас. Откуда ты знаешь?
Любимый напиток затуманил твое внутреннее око, Колдун, усмехнулась госпожа. Но таким ты меня устраиваешь. Откуда я знаю, спрашиваешь ты? Я чувствую это.
***
Когда Илья спустился с моста, туман укрыл всю землю вокруг. Мальчик убрал меч в ножны, плотнее запахнул плащ и пошел обратной дорогой прочь от границ страны Нумар. К наступлению ночи он был уже на опушке леса у подножия Лунных гор. Илья ни разу не сбился с пути, он и не боялся заблудиться, чувствуя, как неведомая сила сама ведет его в нужную сторону, и противиться этой силе бессмысленно.
Слыша внутри себя непреодолимый зов и следуя ему, мальчик шел по лесу всю ночь и все утро. В полдень он прилег отдохнуть между корнями могучего дуба, но заснуть не смог. Съежившись на земле, тщетно кутаясь в плащ, Илья чувствовал, что его бьет лихорадочная дрожь. Руки были холодны как лед, голова горела, в висках словно стучали кузнечные молоты. Мальчик знал, это происходит потому, что он должен идти вперед, не останавливаясь, до тех пор, пока не придет. Он встал и продолжил путь сквозь чащу, пробираясь между колючими кустами и поваленными деревьями.
Иногда Илья спрашивал себя, идет ли он вперед по той причине, которую назвал Кадо, или же потому, что так хотят камни, желающие соединиться с собратом. Но чем ближе Илья подходил к нужному месту, тем реже задумывался о том, что же позвало его в путь. И вот в полдень следующего дня, когда впереди замаячили седые склоны Лунных гор, в его голове уже не осталось ни одной мысли.