Заходят в дом.
Двор погружается во тьму. Дом на пасеке набирает свет.
В доме появляются Василий и Семён.
Нюра сидит на топчане, рядом лежит Мария.
С е м ё н (удивленно смотрит на девушек). У тебя что, гости, Василий?
В а с и л и й. Да гости! (Усмехается). А ты зачем ко мне пожаловал? В гости тебя не дозовешься, неужели вспомнил о друге?
С е м ё н. Я к тебе приехал за медком, дашь?
В и с и л и й. Медку? Это можно! Сколько надо дам, его сегодня много!
С е м е н. Василий, ты мне водицы дай лошадку напоить, бедная с утра не пивши!
В а с и л и й. Бери ведро, Семен, там за домом кадушка стоит с водой, сам и набери!
С е м ё н. Добро, Василий, конечно, я сам, спасибо!
(Уходит).
Н ю р а. Дядь Вась, может, ваш знакомый увезет нас в Камышенку, там есть повитуха, она всем помогает!
В а с и л и й. Хорошо, Нюра, я сейчас же поговорю с ним!
(Уходит).
Повитухой была Бородиниха, мать одной из подруг Марии, ей было за шестьдесят лет, вредная, грубая и строгая женщина. Находиться с ней в одном обществе, было неуютно и неприятно.
Мария с детства боялась ее и не любила, к тому же, она была ещё матерью «горбуна», его прозвали горбуном из-за большого горба на всю спину и грудь, он всюду совал свой нос и доносил начальству, в деревне его все боялись и ненавидели.
М а р и я. Нюрочка, милая, не хочу ехать к Бородинихе! Там тятя с мамой узнают, убьют меня, или выгонят из дома! Не поеду, лучше умру здесь, но не поеду!
И снова схватки и снова невыносимая боль, и душераздирающие крики.
Дом на пасеке погружается во тьму, двор набирает свет.
Двор.
Семен и Василий стоят у телеги.
С е м е н (слышит страдание молодой роженицы, смотрит на друга). Василий, нельзя везти роженицу, это очень опасно! Я сам привезу повитуху сюда, отсюда недалеко, а там спрошу, где она проживает!
В а с и л и й. Ах, Семен, сам Бог тебя направил сегодня сюда, только не задерживайся, измучилась девчонка!
С е м ё н. Я быстро! (Запрыгнув в телегу, мотнул хлыстом).
Лошадь тронулась с места и через пару минут скрылась за зарослями.
Двор погружается во тьму. Дом на пасеке набирает свет.
Появляется Василий.
В а с и л и й (разжигает печь, наливает воду в большой котел, ставит на плиту). Горячая вода нужна будет повитухе! (Сказал он не то себе, не то девушкам).
Нюра сидит рядом с Марией, поглаживает ее живот.
М а р и я. Как хорошо ты гладишь, Нюр, так, кажется легче!
Н ю р а. Я согласна гладить тебя, подруга, сколько угодно, лишь бы ты не кричала!
М а р и я (губы её затряслись, из глаз скатились слезинки). Чтобы я делала без тебя, Нюр?
Н ю р а. Да ладно, подруга, ты лучше расскажи, где сейчас отец твоего ребенка, какой он?
М а р и я. Нюрочка, если бы ты видела его, он такой! (Глаза ее остановились в одной точке, будто она видит его и рассказывает). Он высокий, стройный, брюнет, лицо смуглое, нежное. Глаза темно-серые с поволокой, ресницы густые и пушистые, брови черные, строго очерченные губы. (С восхищением). Военная форма ему очень идет, а еще ремень через плечо, ну глаз не оторвать!
Н ю р а. Он, что офицер?
М а р и я. Да офицер, в чине капитана! Мы хотели пожениться с ним, когда он узнал, что я беременна, приходил к моей тетке, просил моей руки! Но она выставила его за двери! А меня на следующий день отправила к маме, даже попрощаться не дала и, адресами с ним мы не обменялись! Я знаю, он приходил к ней, просил мой адрес, но она, чтобы ей пусто было!
Пауза.
После паузы.
Вот так, мы потеряли друг друга. Ой, е, ей! Опять началось, Нюр, посильнее гладь!
Н ю р а. Потерпи подруга, потерпи, cкоро мучения твои закончатся!
М а р и я (продолжает через боль). Все равно, я найду его, приеду к нему с дочкой или сыном, вот уж будет рад мой Ванечка!
Н ю р а. Представляю, Мария, вашу встречу и рада за вас, только ты не сдавайся, ищи его, и обязательно встретишься с ним!