Волосы поднялись на его затылке, а сердце Его он почувствовал в груди, и эта тяжёлая мышца, полная крови, принялась сокращаться всё чаще.
Он не вернулся домой, а пошёл зачем-то вдоль ограды но это уже, и впрямь, был другой человек. Заслышав еле приметный шум в маленьком домике-дежурке и заметив сквозь кусты шагающие сапоги, и блеск на чём-то чёрном и длинном, он мгновенно зашёл за дерево. Сердце больше не билось так часто, а волосы улеглись.
Кем бы он ни стал, в его планы не входило попадаться на глаза человеку в сапогах.
Эта историческая дорога особо пришлась джентри по нраву. И почему не вполне понятно. Дорога не прямая. Попросту загогулина. Здесь то и дело случались логические сбои, до степени нелепой уже по всем безотносительным законам.
То у них мир круглый, то плоский, то снова круглый то он у них расширяется и раздувается курям на смех. Или же сомневаться начинают не видят ли они свой мир, часом, во сне или того пуще их кто-то видит?
Один до того допрыгался (тот обожал шары, крутящиеся во тьме и жёлтые свечи звёзд в черноте пустоты), что расстроенные вконец власть имущие, боясь, как бы граждане не охамели из-за возможности скрыться за горизонт, схватили да и сожгли этого адепта окружностей в самом настоящем огне.
Не видели они, как из эпицентра дымного заворота, из жгучего средоточия боли поднялась фигура того самого, который предположительно утрачивал свои атомы, переходя в состояние небытия.
Фигура была точнесенько он сам при жизни, только не ободранный хладом и мраком, униженный голодом и сочащимися ранами а осмелюсь выбрать слово пренаглый, свежий и моложе изрядно а так как при жизни отличался он некой особенностью нрава, в просторечии именуемой бабник, то и сейчас выглядел так, будто на городской скамейке в белой сквозной сени апреля склоняется некрасивым, но выразительным лицом к светлой, рыжей, чёрной или кудрявой макушке какой-нибудь горожаночки.
Учитывая его склонность к красоте, которая в некотором роде и подвела его, этот огонь внутренний, сейчас соединявшийся с грубым материальным поддельным огнём, эта избранная всегда отличалась совершенством, которое если и было отмечено порчинкой, то непременно вдохновляющей или родинкой над выгнутой лепестком верхней губкой или заострёнными верхушками маленьких ушей или ещё какой подписью владельца на книжке.
Ну так вот, джентри прямо-таки обсидели дорогу, о которой идёт речь, да не будет это дурно понято.
Отчего так? Они и сами не вполне понимали, почему именно эта историческая кривая так притягивала их?
Кто-то говорил, что здесь сохранилась реликтовая память о том, как джентри создали джуни но это, позвольте, если копнуть уж совсем ерунда. Этого никто не мог помнить. И сами джентри, которые всё учитывали, позаботились об этом. В первую очередь, о том, чтобы не помнить самим. Иначе труднёхонько бы им пришлось кто бы смог удержаться и не начать исправлять то, за что сам в ответе? А если увидишь, что твой замысел испорчен, искажён? Примешься приглаживать всякие выбившиеся волоски и вытаскивать их из варенья и конца этому не будет к тому же, можно доисправляться до того, что себя в зеркале не узнаешь.
Вероятно, им было здесь уютно они не брезговали теми преимуществами, которые давало им происхождение из иного мира: то, что джуни назвали фантастическим, или чудесным. (Ну, не то чудесное имеется в виду, что в истории с белочкой.)
Они охотно становились правителями хотя это опять же не особо поощрялось. Допускались только старые, почти сказочные формы правления то, чему джуни не придавали особого значения и зря это самая весомая, самая могущественная, самая настоящая власть в мире.
Семья Джонатана обрела доступ к власти очень давно и при обстоятельствах, способствующих романтизации действительности.
Находились и джентри, связавшиеся с джуни по-плохому они и сами становились почти джуни алчные, безжалостные человечки, привязанные к нескольким быстротечным десятилетиям, жалкому миллиарду секунд, за которые они ухитрялись так напортачить, что каждая вопила о безвременье и забытьи.
Начинали, увлёкшись игрой, играть со всей дури, и кончалось всё всегда хоть и по-разному, но одинаково нехорошо.
Вздымалась волна и обходила круглый мир. Волна выглядела настоящей, и никто не подозревал, что это направленная по рассчитанной кривой погрешность первочастиц.