Если бы только две, воздел очи горе Поляков. Какая-то причинно-следственная связь именно это обсчитать можете только вы
Обсчитать? Боюсь, воспоминания не относятся к вычислимым процессам.
Совершенно верно! Но ведь вы такими функциями занимаетесь!
А когда вы перетащите меня в
Я никого не перетаскиваю, быстро произнес Поляков. Я поводырь, понимаете разницу?
Ведете за руку
Показываю дорогу! Фарватер.
Неважно. Там, в третьем мире
Острове.
Острове, повторил я, мне вспомнится еще и
Ах, это
Так недолго и рехнуться!
Я не знаю! Я практик. Интуитивист. И в моей практике ни разу не было такого, чтобы кто-нибудь запомнил хотя бы один остров. Никто и ни разу. Запоминают только конечную точку маршрута. Возможно, это закон природы вы сможете ответить на этот вопрос. Я нет. Поводырей учат умениям. Практикам. Как психологи в вашей ветви. То, что у вас называют психологией не наука, а набор практик, как у нас лоцманство.
Хорошо, пробормотал я. Поводырь, значит. С одной Земли на другую. В определенном порядке, суть которого вы не знаете, ощущаете интуитивно, просто чувствуете, что с этой Земли
Острова.
С этого острова нужно перебраться на вот этот, а не на соседний, а почему понятия не имеете, я правильно понял?
Поляков пожал плечами и одновременно кивнул. Получилось довольно смешно, он и сам улыбнулся, поняв, что его ответ если подобный жест можно назвать ответом, слишком многозначен, чтобы быть засчитанным.
А вы сами? я ткнул в Полякова пальцем. Вы должны помнить каждый остров, иначе не смогли бы быть проводником
Поводырем.
Какая разница? Не смогли бы, верно? И как эти многочисленные острова уживаются в вашей памяти?
Он пожал плечами.
Это вы тоже должны будете учесть в расчетах.
Какие расчеты? буркнул я. Работать с невычислимыми функциями обычными математическими методами невозможно.
Это ваши проблемы
Вы не ответили на вопрос.
О моей памяти? Каждый момент времени мне кажется, что память у меня одна, и помню я одну свою жизнь от детских лет до нынешнего мгновения. И все острова, конечно, помню, вы правы, как бы иначе я знал фарватер? Но все это помню я, понимаете? Я. Один.
Да, усмехнулся я. Каждый момент вы помните свою жизнь, но не уверены, что одну и ту же? Одну да, но ту же?
Он отвел взгляд. Конечно, он думал об этом. Много думал. Умный человек. В огромном архипелаге бесконечно большом, по сути! он сумел найти остров, где надеялся получить ответы на свои вопросы.
Я оставил его сидеть за столом и обошел коттедж даже на крышу поднялся по знакомым ступенькам, через чердак, где было много пыли, хлама и воспоминаний, от наплыва которых мне пришлось остановиться, ухватиться рукой за свисавший с потолка шнур и переждать. Вспомнил, как в первую ночь, только переселившись в новое свое жилище, я всю ночь, вместо того, чтобы спать, простоял у открытого окошка (да, вот здесь) и смотрел на звезды, которых не видел несколько лет в городе мне в голову не приходило любоваться звездным небом, там никогда не гасли огни реклам и фонари у домов, смотреть было не на что. Я смотрел на звезды и размышлял о том, как разобраться с проблемой Мардена-Кошета
Понимаю, сказал я, вернувшись в гостиную и застав Полякова в той же позе, в какой оставил. Очень странное ощущение: помню функции Кошета так, будто сам
Сами, конечно, буркнул Поляков, не поднимая взгляда.
К этому было трудно привыкнуть. Я вспомнил Янку мою первую девушку, еще в России, где я жил до отъезда в Господи, я же из Москвы сразу переехал в Штаты, не было на моем пути Израиля, да и делать мне там было нечего, никто не занимался проблемой, которую я хотел взять в качестве доктората Мы с Янкой перед моим отъездом оттянулись как сумасшедшие, оба понимали, что увидимся еще, нет проблем, но останемся просто хорошими знакомыми, может, друзьями, а то, что было между нами, не вернется, и не расстояние тому причиной, а наоборот расстояние только поставит дли-и-нную точку (именно длинную, и понимайте как хотите).
Ну что? будничным тоном спросил Поляков и, наконец, посмотрел мне в глаза. Определял, достаточно я проникся, или надо дать мне еще время. Двигаемся дальше?
Я забуду?