Растрещалась тут, пробурчал Виктор Сергеевич, поднимаясь по ступенькам лестницы.
Самсонов хотел, было, покормить Феоктиста, но колбасы в холодильнике не оказалось. Потом, заметив в клетке остатки от ливерной, он пришёл в изумление. «Как же он смог её стащить? Может, клетку наловчился открывать?
И надо ж, целый килограмм колбасы заглотил», размышлял он.
Осмотрев клетку со всех сторон, он удивился ещё больше, «тут её и человеку не открыть».
Как же ты умудрился колбасу своровать? спросил у Феоктиста Самсонов.
Не воррровал, сам давал.
А ты оказывается и врун.
Не врррун, не врррун, сам давал.
Но ладно, дятел, от тебя правды не добьёшься.
Как оказались остатки колбасы в клетке? Это для Виктора Сергеевича так и осталось загадкой. «Уж не возвращалась ли хозяйка? Может быть, у неё есть второй ключ?» И решив, что так вполне могло и быть, он не стал зря ломать себе голову на эту тему. Но прожорливость Феоктиста не переставала удивлять Самсонова. «Надо ж, целый килограмм сожрал. Скажи, ведь никто не поверит».
Виктор Сергеевич переоделся. На улице начинало темнеть, и он включил свет. Сел на стул, но сразу почувствовал, что на этом стуле сидеть не комфортно и потому заменил его на другой. Он вставил чистый лист в машинку и начал печатать: «Виктор Самсонов». (Название пропустил). «Роман детектив». Ниже «Крым. Посёлок Планерское». Вернувшись к названию, задумался: «Хотя бы от него оттолкнуться».
«Крррымский Варрриант», неожиданно выпалил Феоктист. Автор будущего произведения хотел было отругать его за болтовню, но потом, задумавшись, про себя отметил: «А что, неплохая мысль».
«Крымский вариант», говоришь? Так и напечатаем: «Крымский Вариант». Почаще б так подсказывал, я тебя такой бы колбасой кормил
Попугай быстренько сообразил что к чему и ответил, что он вполне согласен, но попросил показать колбасу. Узнав, что её нет, он напомнил про соловья, которого баснями не кормят. Виктор Сергеевич дал ему честное слово, что завтра с утра непременно купит хорошей колбасы. Феоктист решился поверить на слово и согласился принять участие в создании детектива.
Писатель сначала удивился неестественной словоохотливости попугая, но, вспомнив про вчерашнее «яблочко» и про то, что, как и люди, птицы могут быть вундеркиндами, где-то стал соглашаться с его фантастическими птичьими способностями.
Пиши, сосредоточившись, сказал попугай.
Писатель весь обратился в слух и поднял руки над пишущей машинкой, как пианист в ожидании взмаха дирижера.
Ррровно в полночь человек в черррном вышел из подъезда.
Самсонов ударил в клавиши. Зазвучали первые тревожные нотки будущего произведения.
Деррржа пррравую ррруку в карррмане, он затаился в кустах около соседнего дома.
Щёлкала пишущая машинка. Феоктист медленно и разборчиво диктовал текст. Иногда писатель пытался не соглашаться с Феоктистом, но тот начинал обижаться и шумно сопеть носом. Самсонов пообещал, что больше не будет влезать в сюжет, и по возможности не влезал. Старался печатать без ошибок. Феоктист в самом начале детектива вставил кровавое убийство. Убивали долго и упорно, до тех пор, пока жертва не перестала кричать и дышать.
События разворачивались невероятно напряжённо и таинственно. Печатая, Самсонов иногда изумлённо поднимал брови, тем самым, показывая, что он восхищён внезапным поворотом мысли. «Неплохо бы такого башковитого попугайчика заиметь, ведь с ним таких гор можно наворотить». Мелькнула в голове коммерческая идея.
Часов в двенадцать ночи у писателя стали тяжелеть веки. От невнимательности начали появляться нелепые ошибки.
На сегодня хватит, сказал он, позёвывая. Пора отдыхать. Впереди ещё целый месяц работы.
Феоктист спросил:
Можно попррробовать на машинке?
Но Виктор Сергеевич отказал, пояснив, что на машинке печатать разрешается только людям. Попугай обиженно отвернулся.
Самсонов съел две конфеты с хлебом, постелил кровать, разделся, выключил свет и, воодушевлённый творческим успехом, юркнул под одеяло. Феоктист, ощутив подступившее одиночество, начал рассказывать какую-то историю, которая приключилась с ним ещё в прошлом веке, а Виктор Сергеевич под монотонный голос попугая, незаметно провалился в сон.
Минут через десять сознание чётко ощутило приближение сновидения. Боясь разбудить спящего, не спящий встал, легко отделившись от спящего, как бы, вышел из него. Постоял, к чему-то прислушиваясь. Подойдя к двери, осторожно открыл её. В комнату вошёл большой белый кот. У порога он немного постоял, осмотрелся, и ленивой походкой проследовал к столу. Не спящий зажёг керосиновую лампу. Январь, крутя головой, озирался, делая вид, что здесь оказался впервые. Самсонов бросил ему кусок хлеба. Тот брезгливо посмотрел на подачку и ловко отфутболил её передней лапой. Потом он запрыгнул на стул и стал приводить в порядок свою усатую морду. Январь лизал алым языком лапу, а потом старательно тёр ею свои пушистые щёки.