Кругом слышались счастливые голоса. Эна пели любимые песни и кружились в танце. Площадь Люции сияла в огнях, наколдованных над их головами магами. Наступившим вечером свет звезд мерк в сиянии городских улиц, заполненных празднующими. Но среди смеющихся и веселящихся, пьющих и танцующих особенно выделялись две одинокие фигуры. Вителиус осторожно уложил букет туэборо подле фонтана. Цветы горками окружили помост, на котором стояли статуи, и некоторые цветы даже плавали в воде, подобно кувшинкам. Их было столько, что не сосчитать. Но Вителиус не радовался энтузиазму горожан, напротив, он видел погребенную под холмами цветов забытую правду. Для него День Падения был полон печали.
Вителиус всегда считал этот день не праздником, а временем вспомнить. Днем, когда свою грусть и хмурость не нужно скрывать от посторонних глаз, ведь именно в этот день никто и не высматривал протектора города среди толпы горожан, веселящейся с утра до глубокой ночи. Вителиус каждый год приносил букет туэборо, собирая цветы в одном сокровенном и никому не известном месте под городом, на маленьком летающем островке почти у самого барьера. Каждый цветок он тщательно выбирал, руководствуясь не только желанием выбрать самый красивый, но и практической пользой, которую в итоге должен был принести праздник лекарям Анвара, когда все увеселительные мероприятия закончатся. Все цветы туэборо переходили в их собственность для изготовления целебных эликсиров и смесей. Поэтому было важно найти такие цветы, которые бы были не только едва расцветшими, но и достаточно крупными, а для этого требовалось немало времени и внимательности.
Став протектором города, Вителиус потерял возможность оставаться наедине со своими мыслями и даже свое свободное время посвящал работе. Обеспечение города продовольствием означало постоянный контроль за рынком и ценами. Юных эна нужно было учить, а старым обеспечивать достойный отдых. Фермеры, живущие на свой страх и риск за пределами Анвара, нуждались в особенной, военной защите от Мглы темной силы, уничтожающей их посевы и урожай. А сами солдаты, которым приходилось сражаться с порождениями Мглы, темными тварями, должны были быть обеспечены всем необходимым для сражения, а в случае беды достойным лечением. Мгла беспощадно уничтожала все живое на своем пути, став главной проблемой Анвара, одного из немногих городов их мира, еще полного света и жизни. Связанные друг с другом проблемы сплетались в опасную сеть, в которой Вителиус не надеялся на чью-то помощь. Он добровольно взвалил на себя эту ношу и не искал утешения или чьей-то поддержки, хоть и получал ее от оракула Анвара.
Несмотря на вездесущие проблемы житейского характера, эна ничуть не меньше переживали проблемы веры. Став оракулом, юная Мара взяла на себя бремя утешать эна в минуты их тоски и переживаний. Она открывала им сокровенную правду из мира теней, который, по преданиям, находился по другую сторону барьера, простирающегося под их землями бесконечным мутным океаном. Вера в Свет и Тени помогала многим жителям Анвара справиться с насущными проблемами и бедами.
Мара была первой из оракулов, действительно способной отвечать на животрепещущие вопросы. Ее предшественники, включая наставника Пайама, погибшего во время Падения, не слышали голосов теней так ясно и так часто, как она. И поэтому десятки эна приходили к ней на прием в надежде на помощь и откровения из другого мира. Исключением был лишь наступивший День Падения, когда все беды казались эна несущественными, чтобы посещать оракула. В этот день Мара отдыхала и могла, так же как и прочие «упавшие», почтить память тех, кто не пережил случившуюся с ними тысячу лет назад беду.
Почему он никогда не приходит?.. осторожно спросила Мара, стоя рядом с Вителиусом. Взгляд ее небесно-голубых глаз был устремлен на статую Люции, застывшая улыбка которой, несмотря ни на что, все еще дарила самое живое тепло. Прошла целая тысяча лет. Но даже сегодня Может, он ушел к Свету?..
Мара вопросительно взглянула на протектора, невольно осмотрев его хмурое лицо. Некогда генерал павшего королевства эферья Басилея, ныне же защитник Анвара и его управитель, Вителиус давно променял меч на перо, а доспехи на темные мантии. С годами его черные волосы заметно поседели, он потерял былую выправку воина. В голубых глазах поселилась странная грусть, которой Вителиус никогда ни с кем не делился, даже с ней, воспитанницей, к которой относился как к собственной дочери. Мара желала помочь, прося поделиться с ней воспоминаниями, но Вителиус хранил молчание, словно оберегал не только свою, но и чужую тайну.