Приподняла тут удивлённо брови свои чёрные коричневая женщина. А Прохор Терентьевич ей на то так ответил:
Не обижайсь, милая. Мы после ремонту с тобой ещё помилýемся да поластимся.
Ничего не ответила она на то, а только пропала, как не было. А Прохор Терентьевич, гордый победоносной правотой своей, обратился к компьютеру
Недорогой компьютер Lenovo он купил однажды с оказией в большом сетевом магазине. Потому как без оного не только нынче ничего не узнаешь, что для жизни потребно, так даже и к врачу не запишешься. Всю жизнь умники изуродовали
«Ну ниччё, ниччё, злорадно думал по этому поводу Прохор Терентьевич, заполняя поисковик, умников сейчас пруд пруди. Как выведет из строя какой из них баловства ради всю вашу электронную ахинею, так и настанет для всей нонешней мусорной жизни большой-пребольшой пи. дец». И от души смеялся. Въявь видел хаос, уничтожение. И было уже совершенно неважно, что пи. дец сей настанет и для него лично. Потому как Прохор Терентьевич безусловно был готов пострадать и даже жизнь самоё отдать правды ради, вот как. «На кой ляд жизнь такая нужна!.. Кому? Молодым только, которым до вкушения смысла жизни ещё зреть да вызревать»
В компьютере Прохор Терентьевич выбрал ремонтное учреждение поближе к дому и, не мешкая, направил туда стопы свои. Сумму ему обозначили всего в двести тысяч. Он обрадовался дешевизне и, заплатив задаток тута же, отправился восвояси
Квартира досталась Прохору Терентьевичу в наследство от покойной матери. Одна комната в шестнадцать метров, кухня в шесть, уборная такая, что, подтираясь, задницу в сторону не повернуть было, ванная отдельно и одно название, что коридорчик
Извини меня, мамаша, что я измочился:
Я у Толи в коридоре танцевать учился.
ехидно вспоминал частушку Прохор Терентьевич, когда случалось ставить синяки в коридорчике сем при поворотах. Тут, бл. дь, не потанцуешь. Тем более до состояния непроизвольного опорожнения мочевого пузыря
Для одного человека, однако, квартира оказывалась в самый раз Были, конечно, иногородние претендентки, как не быть Но жизнь научила Прохора Терентьевича никому не верить, улыбаться только. Загадочно, как Мона Лиза. Такое бьёт без промаха
Вот однажды, копался он в баке около большого магазина. А тут выходит покурить смачная молодая азиатка с сиськами. Затягивается и глазами эдак зырк-зырк на него:
А что бы вам, мужчина, не сдать мне комнатку-то? Вот и прибыток к пенсии был бы, со страстной хрипотцой проворковала она.
Да у меня ж одна всего, отпирался Прохор Терентьевич.
Ну и что ж, что одна. Я и на кухоньке ночевать могу
А сама-то так и ест, так и ест глазами, и сиськами эдак глубоко дышит уййй! А сиськи были крупными.
Представил себе Прохор Терентьевич, что столкнётся он с такой соблазнительницей в тесном коридорчике, али встанет ночью от чая освободиться, а на кухне плоть сия полуголая да страждущая лежит
Как поперхнулся, к пошли у него тут искры перед глазами. И понял: не устоит и пропала квартира. «И я куда тогда? Только что в бак родной мой вниз головой И вообще, страсть половая страшное дело. Для молодёжи безмозглой только что, справедливо полагал Прохор Терентьевич. И нет паскудней страсти этой на белом свете». А потому азиатке той, улыбаясь понимающе, как Мона Лиза, вежливо отказал. Она же вскорости пропала, потому как, сказывали, продала алкоголь мальцу какому-то и её поймали на этом И в заключение истории сей вполне правдиво предположил Прохор Терентьевич, что Мона Лиза, когда её рисовал великий Леонардо, определённо, но очень вежливо отказывала ему, как и он сам сейчас азиатке той
В строительном учреждении Прохора Терентьевича заставили, сколь он не уклонялся, выбирать материалы самостоятельно. Прохор Терентьевич шарил в компьютере. Распорядители не знаю, что делали. А только нужные материалы в срок не доставляли никогда. Рабочие большую часть времени курили без дела и ругали начальство. А потому и вовсе ушли другую квартиру ремонтировать «по совместительству». Прохору Терентьевичу насчитывали всё новые и новые неучтённые расходы. Приходили смежники, кто окна, кто двери, кто сантехнику устанавливать. Никто до конца своё дело не доводил. Деньги брали И попав в гадюшник ремонта, нередко «беседовал» Прохор Терентьевич в уме своём с товарищем Лениным: