ВАДИМ. Князя. Граф звучит солиднее, но я на графа не похожу. Для меня графы это Монте Кристо, герои Дюма и Вальтер Скотта, владельцы замков по берегам Рейна. Наша Васильевка не тянет на графское поместье, да и дом наш не будет замком
ЛАРИСА (хлопает в ладоши). Я буду княгиней! Княгиня Лариса Васильева!
ВАДИМ. Наберись терпения, титул еще получить. Дело, похоже, не быстрое.
ЛАРИСА. Жалко было заплатить и оформить через (смотрит в бумаги) «Новую Элиту России»? Они не копают глубоко в прошлом. Никоновы за несколько месяцев стали графами. Ты за год не сдвинулся, бросаешь деньги на ветер.
ВАДИМ. Купленные титулы не пользуются уважением в обществе, а у меня будет потомственный. Я тебе говорил, юристы работают с Департаментом Герольдии Российского Дворянского Собрания. Серьезной международной организацией. Среди её членов царская семья, эмигранты первой волны. Они тщательно проверяют материалы из губернских архивов Родословных книг, которые мы представили.
ЛАРИСА. Ура! Спасибо! (целует мужа). Я буду столбовая дворянка!
ВАДИМ. Это еще как, столбовая?
ЛАРИСА. Не знаешь? Нашу семью будут принимать как старинный потомственный род. Не помнишь, пушкинскую «Сказку о рыбаке и рыбке»? Что просила старуха?
Воротись, поклонися рыбке,
не хочу быть черной крестьянкой.
Хочу быть столбовою дворянкой.
Название происходит от так называемых Столбцов средневековых списков о предоставлении представителям служилого сословия поместий за их службу в 17 и 18 веках. Древность рода предмет особой гордости. И я буду столбовая дворянка! (Обнимает мужа). Ваше сиятельство князь Васильев, их жена княгиня Васильева! Звучит! (Помолчав, шутливо). Врешь ведь, что предки дворяне, признайся хоть мне.
ВАДИМ. Зачем мне врать? Родители не сберегли документы. Сгнили бы с ними в ГУЛАГе. С чего это у тебя сомнения появились, кто-то из подруг напел?
ЛАРИСА. У самой возникли. Из ваших разговоров с Сергеем сделала вывод.
ВАДИМ (обнимает, целует). Птичка моя, певчая, не ломай голову и не сомневайся. Сказал, будем князьями значить будем. Валерка на будущий год поедет учиться в Англию, его будут принимать в знатных английских семействах. Может и невесту найдет. Бывая за границей, я встречаюсь с очень серьезными людьми! Титул прибавит уверенности, партнерам доверия. Своим прошлым я заинтересовался, как заработал первый миллион. Вспомнил, бабушка рассказывала, а ей мама, что родители блистали на губернских балах Великого князя Сергея Александровича, имели многочисленную прислугу. Я и сообразил не будь дворяне, на губернаторский бал не пустили бы.
ЛАРИСА (с поддевкой). Раз бабушка с мамой говорят, не попали бы, верю. Не пустили.
ВАДИМ. Зря смеешься.
ЛАРИСА (садится к нему на колени, обнимает). Повелитель мой, князь! Пойдем бай бай. Люблю тебя и без титула. Весь день ждала. Хотела тебя, не представляешь как! До самого утра будем заниматься любовью. Говорить разные ласковые слова, непристойности, угу?
ВАДИМ. (Он устал, не охотно). Завтра на работу. (Помолчав, целует жену). Конечно, покажем, на что способны. (Лариса прижимается к нему, целует).
ЛАРИСА. Надолго запомним эту ночь, правда? Отметим юбилей.
ВАДИМ. Исполним все твои фантазии.
Поднимает жену на руки и уносит в спальню.
З а т е м н е н и е
Двухэтажный старинный дом в стиле ампир реставрируется. Несколько рабочих таскают трубы, ведра с раствором, слышится стук отбойного молотка. В окне второго этажа всполохи электросварки. В строительных касках, из дома выходят Сергей, Олег и последим Вадим. Издалека доносятся звуки гармони, пьяные мужские голоса поют «Имел бы я златые горы».
ОЛЕГ. Новый дом построить не обошлось бы дешевле? Больше ста лет особняку, не меньше.
СЕРГЕЙ. Сто пятьдесят с хвостиком. Генерал получил поместье и несколько сот крепостных за Крымскую войну. Долго строил дом. Потомки достраивали, перестраивали. В гражданскую штаб белых и красных, позже сельсовет, правление колхоза, медпункт, сберкасса и еще хрен знает что. Дом ни разу не ремонтировался, обветшал. В перестройку бесхозный дом принялись растаскивать по кирпичику.
ВАДИМ. Геологи исследовали фундамент надежный. Я на всякий случай укрепил, закачал бетонный раствор. Простоит еще триста лет.