Ты сама сломала дистанцию, разделявшую нас, позволив мне обращаться к тебе по имени и на «ты», спокойно ответил ей страж. Так что теперь будь добра и выслушай меня, а уже потом можешь приказать меня четвертовать, если захочешь.
Хорошо, только локоть отпусти! выдавила из себя Клео.
В ту же секунду пальцы с ее руки были убраны, и принцесса потерла то место, где они только что находились.
«Хоть бы синяки не появились!» подумала она, внимательно разглядывая свою белоснежную кожу.
Твой отец беспокоится о тебе, и это естественно! заговорил тем временем Трил. Не вступай с ним в спор, этим ты лишь усиливаешь его беспокойство за тебя!
То есть ты хочешь, чтобы я смиренно осталась в замке и спокойно отсиживалась в нем, пока другие рискуют своими жизнями? хмыкнула Клео. Этому не бывать! Я отправлюсь в эту экспедицию, хочет того мой отец или нет! принцесса развернулась на каблуках и намеревалась продолжить свой путь, но Трил вновь придержал ее за локоть.
Ты еще меня не дослушала! заявил он, поворачивая девушку к себе лицом.
А что ты можешь мне сказать, чего я еще не слышала? спросила Клео.
То, что твоему отцу нужно привести убедительные аргументы целесообразности и даже необходимости твоего участия в походе, ответил Трил. Чем мой отец в данный момент времени и занимается!
Правда? настроение девушки в один момент переменилось. Спасибо, Трил! и она, привстав на цыпочки, чмокнула своего стража в щеку.
Не за что! смущенно буркнул юноша, осторожно дотрагиваясь пальцем до места поцелуя. Только учти! предупредил он принцессу. Даже если моему отцу удастся уговорить герцога разрешить тебе отправиться в экспедицию, одна ты не поедешь. В конце концов, я твой личный страж!
Ну, разумеется, куда я без тебя! Клео была настолько счастлива, что готова была согласиться, наверное, на любые условия. Пойду, проверю, может, наши отцы уже договорились? и она ринулась обратно.
Впрочем, уйти далеко ей не удалось. В который уже раз за последние пятнадцать минут Трил схватил принцессу за локоть.
Постой! произнес он. Не стоит им мешать! Как только разговор будет окончен, мой отец сам нас позовет.
И что же нам делать, пока они там думают? спросила девушка.
Можем немного потренироваться, ответил ей юноша. Вот мой меч! он вытащил из ножен оружие и протянул его принцессе. Нападай на меня, а я буду стараться тебя обезоружить.
Что прямо здесь? огляделась по сторонам Клео. И в этом платье?
Нам предстоит тяжелый поход, произнес Трил. Никто не знает, где и при каких обстоятельствах нам придется вступать в сражения. Так что ты должна быть готова вести в бой в любой ситуации. Ну, давай, нападай! он отступил на шаг и жестом предложил девушке атаковать его.
Смотри, ты сам напросился! шутливо погрозила стражнику принцесса и совершила выпад вперед.
К несчастью, до этого дня Клео тренировалась только в боевом облачении, но никак не в платье, а потому ее ноги запутались в складках ткани, она пролетела мимо Трила, который успел отклониться чуть в сторону и перехватить руку принцессы, сжимавшую рукоять. Затем стражник стремительно развернул девушку и прижал ее к выполненной из розового камня стене.
Вы проиграли, принцесса! грудь юноши прижималась к груди девушки, и от этого у него перехватило дыхание.
Я ведь просила называть меня просто Клео! также тяжело дыша, ответила принцесса.
Хорошо, Клео! и они оба потянулись друг к другу губами.
Но преступному поцелую (а именно преступным являлся поцелуй между принцессой и стражником) не суждено было состояться. Дверь зала, из которого они недавно выбежали, приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Трина, отца Трила.
Юноша и девушка немедленно отпрянули друг от друга, но старый опытный страж, вне всяких сомнений, все понял. Он едва уловимо покачал головой и поманил молодых людей к себе пальцем.
Клео неимоверным усилием воли привела дыхание в порядок и, надеясь, что отец примет румянец на ее щеках за последствия их ссоры, вошла внутрь.
Герцог Альбар сидел в том же кресле, что и несколькими минутами ранее, и, барабаня пальцами по подлокотнику, смотрел в окно на склонившееся к горизонту солнце. Стремительно вечерело, постепенно умолкали птицы, населявшие сад вокруг замка, а у могучих деревьев вырастали тени, казавшиеся зловещими фигурами притаившихся в темноте врагов.