Перебредя через арык и оказавшись на своей поляне, где мирно паслись их гуси, она упала лицом в траву и разрыдалась по-настоящему, потому что в ее одинокой и ранимой восьмилетней душе скопилось столько горечи, что внутри ей уже не хватало места.
Услышав прямо над ухом необычайно миролюбивое гоготание своих гусей, она приподняла голову и, несмотря на переполнявшую ее горечь, удивилась: вся стая, словно по-настоящему сопереживая, явно, разделяла боль Олькиных страданий
Ничего подобного за ними она никогда раньше не замечала и, вообще, не помышляла о том, что ее гуси способны на такое Стая взрослых гусей со своим совсем еще молодым потомством, медленно приближаясь, обступила Ольку и, кивая головами на вытянутых шеях, то и дело пригибая клювы к земле, утешающее гоготали, мол, не плачь, не плачь, Оль-га-га-га Не стоит так убиваться Ничего страшного ведь не произошло И дальше все будет хорошо Вот увидишь, га-га-га Только не плачь, ага, ага?
Потрясенная таким необычайным поведением гусей, Олька поднялась на колени, и её вдруг осенило, что гуси, как никто другой, понимают ее, выражают ей свое сочувствие, утешают, и будут так успокаивающе гоготать и смотреть ей прямо в глаза, пока не убедятся, что она окончательно успокоилась, перестала плакать и тревожиться. «Гуси-гуси Унесите меня далеко-далеко отсюда Потому, что потому что меня здесь никто не любит и даже мама» растрогавшись, бормотала она, едва сдерживая вновь подступающие рыдания. Но, испугавшись, что если она таки разревется и гуси, чего доброго, подумают, что они только зря старались ее успокоить, Олька, сделав над собой усилие, подавила возникшую к себе жалость и, еще всхлипывая, прошептала:
Спасибо, гуси Я вас очень очень люблю
С наступлением сумерек на поляну прибежал Павлик, растревожил своим появлением уснувших гусей вместе с Олькой, и сказал, что его прислала мама, что она уже не злится на Ольку, и что краска, оказывается, высохла так быстро, что следов от того комка земли на полу вообще не осталось
Сие означало, что мама Ольку простила. И они с Павликом погнали гусей домой.
Глава VIII
Как-то Толька, будучи еще первоклассником (это произошло, как только они переехали), примчавшись на всех парусах из школы, сообщил маме, что он получил свою первую в жизни «пятерку». Но мама, не желая показать, что разделяет с ним эту радость, сказала, чтобы тот шибко не возгордился, потому как самая первая оценка еще ни о чем не говорит.
Тем не менее, вечером мама шепнула на ушко приятную новость отцу, который отужинав, подозвал Тольку и поинтересовался:
Ну, шо там о такое, ты о то припёр домой у своём портфеле, га? Чем сегодня сынок порадуеть батько?
Как будто, вам мама не сказала подозрительно косясь на отца, пробурчал Толик.
Та ничего мне твоя засрата мама не говорила! Ну, так шо о то, двоечку принес, чи шо? Ох и тяжёла ж, наверна, была о та двойка
И не-аИ не двойку интриговал Толька, бурча себе под нос.
Ну, тагда тройку? Ага, значить троешником у нас Толька о то будеть. Молодец, сынок!..
И не-ет
А шо, тада, если не двойку та не тройку?
Да гадскую пятерку получил Приглушил, как мог свою гордость Толька, очевидно приняв таки к сведению замечание мамы.
Та ну-у?! Та не можеть того быть! Ну-ка, покажи мне свою «гадску» пятерку о то искренне засмеялся отец.
Полюбовавшись пятеркой сына, отец закрыл тетрадку:
Во-от, Толька, учись, учись, сынок. Шоб не дворником о то, та не трахтористом, та не пастухом жеш тебе пришлося о то рабо он внезапно прервал назидательную речь и, после паузы, продолжил, но, уже достаточно серьезным тоном, Шо-то я не по-онял Толька!
А! от неожиданности Толька даже подскочил.
Хто ж это тебе тетрадку о то подписувал?
Мама недоуменно взглянул на отца Толик. А че, красиво же
Это почему о тут о то понадписана не моя о то хфамилия, а о той старой карги, га? лицо отца мгновенно приняло выражение крайней озабоченности.
Но вместо Тольки на вопрос отца отреагировала мама, которая в это время перебирала в углу картошку:
Тю-ю, совсем сдурел Так у всех жеш четверых метрики на мою фамилию. Или забыл, шо сам же метрики и выписывал им всем? Вот, хто старый, а меня тока и знает, шо обзывает, ко всеобщему удивлению, необычайно спокойно, даже не разгибаясь, ответила она.