Наконец, они вошли во двор одного из частных домов. Жили в нем вовсе не узбеки, а украинцы, и как оказалось, они были старыми знакомыми бабушки Арины. Дедушка Гриша был совсем старенький и очень хмурый, он тяжело дышал и почти беспрерывно кашлял. Даже у Ольки не было уверенности в том, что после очередного приступа кашля дедушка не умрет: «Хоть бы он только не умер Хоть бы батя не разозлился за то, что дед так сильно бухыкает и не заругался бы на него»
Дед сидел на кровати, опираясь одной рукой на костыль, а другой отбивался от мух с помощью свернутой, изрядно уже истрепанной газеты «Правда». Бабушка Нюра, вовсе не подходившая под статус бабушки, была явно моложе дедушки, маленькая, кругленькая, но юркая, и с певучим голоском. Пока отец делился с дедом последними атбасарскими новостями, бабушка стояла, скрестив на груди маленькие пухлые ручки и, не скрывая удивления, рассматривала нагрянувших гостей. Когда дедушка попросил бабушку попотчевать чем-нибудь детей, она вышла из комнаты и долго не появлялась. Потом бабушка Нюра, все же, вернулась, и, разводя пухленькие ручки, прощебетала свою, ставшую впоследствии знаменитой, фразу:
Прыгала, прыгала, тай нэ достала! Ох, ты ж, Господи Хотила жеш, хочь, по яблочку с кладовки о то гостинчiкiв Ей Богу, Гриша, прыгала-прыгала, та нэ достала
Дед Григорий тяжело вздохнул и, опустив голову, снова раскашлялся. Потом отец попросил воды, и все по очереди набирали ковшом из ведра воду и пили с такой жадностью, что у детей текло по шее, животу и даже по ногам.
Пейтэ, пейтэ, бо чего-чего, а воды в нас богато! И колонка ж о туточки нэ далэко щебетала без остановок бабушка Нюра.
Напившись досыта, непрошеные гости попрощались и направились к выходу.
Ой, Боже ш мий И шо ж воно такэ? Прыгала, прыгала, тай нэ достала гостинчикив Хотила ж, чи яблочко або сальце Ох, ох суетливо провожая «гостей» до калитки, баба Нюра кудахтала словно наседка и хлопала себя по круглым бокам.
Отец позже, при любом проявлении скупости, будет еще не раз произносить бабынюрыну фразу: «О то ж: «Прыгала-прыгала, тай нэ достала!»
По дороге на автовокзал они из открытого окна автобуса с любопытством смотрели на тротуары и мостовую, покрытые асфальтом, не привычного серого, а коричневого, почти красного оттенка. Отец объяснил детям, что в Ташкенте даже песок, из которого делают асфальт красного цвета, а земля не черная, как в Атбасаре, а рыжая.
За окном мелькали и повозки с осликами, и необычной постройки то маленькие, то большие жилые дома. А некоторые из них совсем не было видно за высокими, белыми, зелеными или желтыми саманными стенами-заборами с одним узким дверным проемом вместо привычной калитки.
Приятно удивляли и идущие по тротуару улыбающиеся люди в тюбетейках или белых чалмах, в длинных стеганых халатах, в изящных и легких сапогах. Вызывали неподдельный интерес девушки с косичками в тюбетейках и пожилые женщины в белых, необычно намотанных на голову платках. И все они были в пестрых платьях и штанишках с одинаковым фасоном и рисунком, разве что разной расцветки. Дети с восторгом смотрели на добрые улыбающиеся лица и слышали приветливый мягкий голос этих необычайно доброжелательных и счастливых обитателей Ташкента, этого потрясающего, и, как оказалось, не только хлебного города.
На автовокзале они пересели на рейсовый автобус, который помчал их по ровной асфальтированной дороге в конечный пункт назначения районный центр Жетысу, от которого до поселка имени Калинина, как грозился отец было уже рукой подать. По одной стороне дороги тянулись арыки с пирамидальными тополями, вербами, плакучей ивой, джудой, по другой бескрайние хлопковые поля.
Толька первым увидел кружащийся над полем самолет:
Смотрите! Настоящий самолет!! А зачем он, па, над полем летает? И почему так низко? И, почему-то он без звездочки
Та потому шо это не военный, а «кукурузник». Хлопок он опыляить, сынок, шоб листья с кустов поотваливалися, а тока коробочки с хлопком пооставалися о то, ответил отец.
Кукурузник, а летает над хлопком А-а, понял! Тут нет кукурузы, а только хлопок! Па, ну он настоящий же, да? Железный?
А то! Конешно, железный! Тока ж самые первые самолеты были о то хфанерные еще у гражданскую.
Па, а как он ну такой железный и такой тяжелый, а летит и не падает, а? Он же не машет, как птица крыльями, но летит, а, па?!