Так они и смотрели друг на друга, не отрываясь, пока их поезда не тронулись и бесшумно не поплыли по рельсам в противоположные стороны. «Хоть бы он больше не плакал. И хоть бы они тоже на юг поехали, как и мы» подумала Олька, провожая взглядом удаляющееся окно вагона с белокурым незнакомцем
Фух! Думал, шо не успею, язви Та потеснитеся жеш, батько о то сядить! всклокоченный запыхавшийся отец наконец появился в купе.
Н-ну, с обоими сучками распрощался: и с той, шо в красной, и шо в клеточку, юбками? прошипела мама, отвернувшись к окну.
Та не мели ерунду! И мелит, и мелит о то, шо попало Та ще и при людях та при детях Ты хоть здагадалася узять пожрать шо-нибудь? Узяла у дорогу каку-то еду?
Проголодался, кобеляка буркнула мама, ища глазами котомку с едой.
А то у меня вже у пузи бурчит. Та шо ж ты хочешь, када у мужика с учерашнего дня у роте крошки не було о то? А нам жеш, почти трое суток о то пилить
Подай вон ту сумку Вечно он голодный Мотаисся де попало А если бы отстал от поезда? ворчала мама.
Па, а в Ташкенте, ну, раз он хлебный, там нам по две буханки будут давать, да же? спросила Анька.
Та мы не у самом Ташкенте ж, Аня, жить о то будем, а немножко дальше. Та ты ж ще маленька тада о то была, та не помнишь ни гада о то Калинин. Это ж больше ста километров от Ташкента. Но, если у Калинине нам будеть хлеба мало, то купим муку, и мама нам лепешек о то напекёть, взглянул отец с лукавинкой на маму. Так шо, не пропадём, Анька! Та там жеш, окромя картошки, че тока не растеть у в огородах! Там аж по два урожая за лето сымають!
Мам, а в Калинин наш Ангел прилетит? Вместе с нами прилетит, м? шепотом спросила Олька, приблизившись к уху матери.
Та прилетит, прилетит ответила мама, сосредоточенно разворачивая газетный сверток с приготовленной в дорогу картошкой в мундирах Тю, а де же соль, б дь? Я же помню, шо насыпала ее у кулечек
Я жеш говорю рассамаха! Вот как теперь картошку о то и без соли, язви? Еще ж спрашувал ее, када собиралися: усё узяла? Ой, Катька, Катька Ой, Салапэтя ты Салапэтя Не будет с тебя никакога толка о то кажется, не на шутку начинал заводиться отец.
Та щас найду, че ты орешь? Я же знаю, шо я ее ложила!
Шоб о то у дорогу, та соли не узять, язви Шемонаиха, она и есть Шемонаиха! Так теперь оно, шо, давиться будем о то без соли? Ну и рассамаха, разъязви
«Нет, в поезде он не начнет драться. Ему при людях будет стыдно. А если только полезет, эти люди вместе с нами заступятся за маму. Хотя, из дяденек тут только один дед, и и ему самому кто-то уже, кажется, выбил зубы; наверное, уже защищал кого-то. А, может, и от старости выпали, как у бабы Ариши. И как только они теперь, бедненькие, жуют? Поскорее бы нам всем вырасти, особенно Тольке и Павлику, что бы они стали большими дядьками и сами защищали маму» размышляла Олька, наблюдая за перепалкой родителей.
Та вот же она! Я ж говорила, шо ложила! вдруг воскликнула мама и торжественно поднесла газетный кулек к носу отца.
Та, шо ты мне её у сурло о то суёшь? Разворачуй, та давайте вже перекусим усе гуртом. Голод о то не тетка
Поезд набирал ход и за окном уже довольно густо падал снег. Олька тихо сидела и смотрела в окно: «Ну вот, мы и уехали отсюда Здесь нам было холодно, сыро и плохо, а там нам всем будет тепло, сухо и хорошо» подумала она и, наконец, облегченно вздохнула.
Глава Y
19641973гг.,
поселок имени Калинина,
Юг Казахстана
Ташкент встретил их необычайно теплым, ласково обволакивающим ветерком, принесшим с собой головокружительное благоухание ароматов, гармонично переплетшихся с щедрым солнечным светом и завораживающими бархатными оттенками юга.
Выйдя из вагона и ступив на перрон, дети притихли, и, едва успевая за родителями, шли гуськом, вдыхая неведомые доселе запахи, и с чрезвычайным любопытством разглядывали происходящее вокруг. Каждый наверняка испытывал непередаваемые ощущения радостного возбуждения от впервые увиденного происходящего с ними самими такого нового, такого необычайного, манящего и одновременно многообещающего. Ольке, по правде говоря, вообще, поначалу почудилось, будто она все еще спит на полке в вагоне и ей просто привиделся сон про то, как поезд их всех вёз-вёз и, наконец, привез, но не в Ташкент, а в какую-то сказочную страну, название которой она пока что не знает.