Морозов! Рукавишников как будто обрадовался.
Сергей принял возглас как разрешение войти.
Здравствуйте, Дмитрий Алексеевич, он прошел к столу секретаря комитета.
Так ты что, обходной лист, пришел подписывать? задиристо спросил Рукавишников.
Морозов замешкался, размышляя: как понимать Дмитрия Алексеевича? Неужели он осведомлен о проблемах Сергея? Если так, значит, вопрос уже обсуждался. Решение принято. Можно вздохнуть свободно. Обходятся же люди без высшего образования. Живут не хуже, а то и лучше. Тех же таксистов взять.
Или успокаиваться рано? А секретарь комитета комсомола попросту считает, что отчисление такого, как Морозов, вопрос времени?
Шутливый тон Рукавишникова ни о чем не говорил. Дмитрий Алексеевич отличался легким нравом, блеск в глазах не угасал никогда, всем своим видом он предлагал принять за аксиому, что жизнь такова: «кого-то выбирают Римским Папою, кого-то запирают в тесный бокс», но при любом раскладе уныние грех непростительный.
Дмитрий Алексеевич, я еще не совсем потерян для общества, сказал Морозов.
Смотря, для какого! парировал Рукавишников и, смягчившись, добавил. Ладно. Зачем пожаловал?
Дмитрий Алексеевич, у меня там «хвосты» кое-какие, тихо, чтобы не слышали активисты, произнес Сергей.
А комсомол тут при чем? засмеялся секретарь.
Смеялся он по любому поводу и говорил шумно, вовлекая всех в шутовское действо.
Комсомол не при чем, согласился Сергей. Завтра мы едем на «картошку»
Вот на «картошке» ты точно погоришь! еще больше развеселился Рукавишников и громким шепотом произнес. Думаешь, там через день пьют? Нет! Каждый день! А сейчас сухой закон, помнишь? Вот ты и погоришь! Вылетишь из института со строгачом, а то и из комсомола Так что лучше малой кровью, прямо сейчас тебя отчислить. Хотя бы без взысканий обойдешься!
Он расхохотался, глядя на растерявшегося Сергея.
Дим, хватит издеваться над человеком, крикнула Юля Зарудная.
Слушай, у меня национальный праздник будет, когда Морозов уйдет, выдавил Рукавишников, но вдруг оборвал смех и спросил: Ну ладно. Так чего там у тебя?
«Хвосты» небольшие, повторил Сергей. Бухучет и курсовая по ДОКу. Я в принципе-то написал, тут Морозов не выдержал, вздохнул и дальше пустился в откровенное вранье. Но там Васильковская кое-какие замечания сделала Словом, Дмитрий Алексеевич, мне бы на «картошку» не ехать Может, дадите здесь в Москве какое-нибудь задание?
Не ехать ему! В стройотряд не поехал! И на «картошку» не хочешь! А еще говоришь, для общества не потерян! И потом! Что у тебя там за «хвосты» небольшие?! Скажи честно, что не брался до сих пор ни за курсовую, ни за бухучет!
Дмитрий Алексеевич
А что ко мне-то пришел? перебил его Рукавишников. Ступай в медпункт, больничный возьми
Ну, это ж нечестно, протянул Морозов.
Честный ты мой! воскликнул секретарь и склонился над столом.
Некоторое время он сидел, подперев голову левой рукой, а правой зажал карандаш и выстукивал дробь. Сергей обреченно ждал. Дмитрий Алексеевич, на что-то решившись, бросил карандаш и сказал:
Значит, вот что. Я тебе помогу, но и ты должен будешь сделать кое-что
Дмитрий Алексеевич, для вас
Да не для меня! оборвал Морозова секретарь и саркастически хмыкнул: Для меня, хех!.. Ты вот что, Морозов. Пойдешь вместо «картошки» в магазин продавцом. Адрес пиши. Сущевский Вал, дом шестнадцать. Магазин «Овощи-Фрукты». Завтра к восьми туда. Там еще кто-то будет с УЭФа, на месте увидишь.
Сергей прижал правую руку к груди и с чувством сказал:
Спасибо, Дмитрий Алексеевич
Подожди ты! вновь перебил секретарь, теперь уже он понизил голос так, чтобы слышал только собеседник. Это не все. Поможешь одному товарищу из райкома. Не из нашего, не из Дзержинского района, а из Кировского. Но так надо! Дуй домой сейчас, жди. Он тебе сам позвонит и все скажет. Понял?
Дмитрий Алексеевич, все сделаю! с готовностью пообещал Сергей.
Телефон напомни домашний, велел Рукавишников.
Морозов написал на листке семь цифр и подвинул бумагу секретарю.
Все, ступай, сказал тот. Понимаю так, что до первого октября должен сдать ты свои «хвосты».
Да это без проблем! с преувеличенной бодростью воскликнул Сергей.