Иван закрыл глаза. От рекламы уже тошнило. Даже в страшных снах он не мог представить себя в объятиях этой «гарпии» с неоновыми глазами. Все, что он мог себе представить это огромные, саблевидные клыки, которые, возможно, скрывались под влажными губами-варениками. Вопьется в шею, и высосет: из тебя кровь, и деньги с каунтера!
Иван постарался отвлечься от назойливо жужжащей в ухо дивы и представить себя где-то далеко, дома.
Нет, Иван не был нищим. Здесь, в городе, миллионы людей жили намного хуже, чем он в своей сельской зоне-поселении в Подмосковье.
Переехать в Москву просто так Иван не мог. Сюда пускали только по специальной квоте. Он заслужил это право после пяти лет службы в армии. Жаль, что отца сочли неблагонадежным, а то, кто знает, может быть, и Иван входил бы сейчас в национальный миллион «Золота». Но отца и всю семью лишили гражданских прав еще лет двадцать назад.
Впрочем, в поселении кроме бургомистра и его приближенных почти все не имели права голоса. У остальных просто не было денег, чтобы купить гражданские права. Да и что мог бы изменить один голос какого-то несчастного фермера? Или два? Или даже миллион? Ведь даже у самого нищего человека в золотом миллионе голосов на миллионы. Один голос один евразийский доллар. А в долларе знаете, сколько рублей? Много. Так что, сколько не работай
все равно помрешь нищим! сказал кто-то негромко над ухом.
Иван оглянулся. На мгновение у Ивана возникло ощущение, что сидевший рядом с ним подслушал его мысли. Но нет, он разговаривал о чем-то своем.
Несмотря на то, что слова эти были произнесены негромко, и услышали их в грохоте метро только те, кто сидел рядом, обстановка сразу наэлектризовалась.
Все рано сдохнешь нищим в этой проклятой стране! повторил сидевший рядом из-под капюшона. Лицо почти совсем скрылось в тени, горели только глаза. Вот кто мне может объяснить, почему раньше было: один человек один голос, а сейчас кто-то может иметь миллионы голосов и решать за всех, как нам жить? Почему? человек вдруг возбужденно откинул назад капюшон.
Ему было чуть за сорок, лицо было очень уставшее, но какое-то Иван даже не смог бы объяснить, чем человек отличался от всех, кто ехал рядом, и от всех, кого Иван знал. Краем глаза он заметил, как женщина, сидевшая с другой стороны от разговорчивого человека, нажала кнопку в подлокотнике, вызывая комиссаров БНБ.
В тот же момент нестерпимо заломило за ушами это машинист поезда включил антитеррористический прибор «Торнадо», полностью парализующий всех, кто находился в вагоне.
Превентивная мера против террористов и бунтарей.
«Не вовремя мужик разбухтелся», еще успел подумать Иван, прежде чем провалиться в небытие.
Из-за этого происшествия он опоздал на свой клинкарт, был вынужден дожидаться следующего и ехать в нем стоя, вызывая недоуменные взгляды других работников «Нового Авалона».
Через проходную он уже почти бежал, но быстро миновать пропускной пункт не удалось, во-первых, его «неправильное время» было учтено вездесущей системой учета рабочего времени, а во-вторых, его каунтер был устаревшего образца и никак не хотел, чтобы с него считывали информацию. Наверное, не сходились какие-то протоколы. Поэтому Ивану пришлось несколько раз провести им через считывающий датчик, теряя драгоценные секунды.
Остальные проходили, не останавливаясь, только искоса взглядывая на тщетные потуги Ивана разжалобить турникет. У всех были айкэды индивидуальные компьютерные устройства, вживленные в руку и в голову. С помощью айкэда, не прилагая никаких физических усилий, можно было управлять всем, начиная от кофемолки в квартире и заканчивая самой сложной аппаратурой в сборочных цехах военных заводов.
Но стандартный айкэд Ивану не подходил из-за контузии не устанавливались связи датчиков с нейронами мозга. Пока шел испытательный срок работы, инженер Эндрю Шевицкий обещал заказать айкед, сконструированный специально под Ивана, но это должно было случиться нескоро. Компания не хотела просто так раскошеливаться, сначала Иван должен был доказать свою полезность, уверить работодателя в преданности и благонамеренности.
А пока приходилось мучиться со старым каунтером.
На кабинке в раздевалке горел оранжевый сигнал его вызывали к гард-менеджеру. Иван пожал плечами, повернулся, чтобы идти, и столкнулся с Ирвином.