Привет! Меня зовут Майя Новик, и уже десять лет подряд я езжу на мотоцикле. Вернее будет сказать, на разных мотоциклах. Так что, если Вы любите мотоциклы - Вам сюда.
Если вы любите путешествовать - Вам сюда.
Если вы любите читать - Вам тоже сюда.
Если вы любите погреметь ключами к гараже, надеюсь, Вам тоже будет интересно.
Если в процессе чтения у Вас появились "умные" мысли, поделиться ими вы можете, связавшись со мной по адресу: mayanovik1@yandex.ru
Удачи на дорогах!
Содержание:
Майя Новик - "ЗОНА СВОБОДЫ" - (дневники мотоциклистки) 1
Гагры (2002 год, 26 июня, день) 1
Встреча (1998 год, конец мая - июнь) 2
Кочевники (1998 год, июль) 4
Насыпь (2002 год, 26 июня, вечер) 9
Эксперты (1998, август) 10
Тоши (1998 год, конец августа) 12
Поцелуй (1998 год, начало сентября) 13
Закрытие (1998 год, 19 сентября) 14
Гараж (1998–1999 год, межсезонье) 15
Ссора (2002 год, 27 июня) 17
Листвянка (1999 год, весна) 20
Пик Любви (1999 год, июль) 22
Котелок (1999 год, 28 июля) 25
Тюнинг! (1999–2000 годы, межсезонье) 28
Срамная (2002 год, 28 июня) 30
Новосибирск (2000 год, июнь) 34
Ильчир (2000 год, июль) 41
Зона свободы (2000 год, июль) 44
Всё сами (2000 год, осень) 50
Луковица (2002 год, 29 июня) 51
Клуб (2001 год, межсезонье) 54
Плато (2001 год, июнь) 55
Шаман-Камень (2001 год, июль) 60
Отец (2001 год, межсезонье) 61
Вперед! (2002 год, 12–26 июня) 63
Рубикон (2002 год, 17–19 июня) 66
Одни (2002 год, 20 июня) 68
Трудная дорога (2002 год, 21–26 июня) 70
Потоп (2002 год, 30 июня) 74
Стрекоза (2002 год, 1–4 июля) 76
Финиш (2002 год июль- август) 78
Дома (2002–2003 год, межсезонье) 79
Дача (2003 год) 80
Звезда (2003 год, июль) 81
Мика (2003 год, август) 83
Крещание (2003 год, ноябрь) 84
Эпилог 85
Примечания для чайников 86
Майя Новик
"ЗОНА СВОБОДЫ"
(дневники мотоциклистки)
От автора:
Все происходящее в романе - вымысел, любые совпадения имен или событий случайны.
Гагры (2002 год, 26 июня, день)
Я прыгаю с камня на камень небольшой горной речки, которая расположена где-то у черта на куличках на северо-западе Байкала, и думаю о том, что если бы мне кто-нибудь десять лет назад сказал, что я, Алина Набатова, буду вот так вот скакать по белым, как старые обглоданные кости, камням, я бы рассмеялась и не поверила. Я и мечтать не смела об этих диких и прекрасных краях. Вода здесь такая ледяная, что если в неё окунуться с головой, у нетренированного человека, наверное, сразу же остановится сердце. К сожалению, я нетренированный человек. Впрочем, недавно, то есть всего десять дней назад, я была уверена в собственной тренированности и выносливости, и даже в том, что смогу вынести любые испытания, которые преподнесет мне судьба. Но окончательно сошедшая с ума погода, северная тайга и мои спутники постарались разуверить меня в этом.
Эту речку местные водители грузовиков-вездеходов - "Уралов" и КАМАЗов, называют Гаграми. О происхождении названия существует такая сказка: у одного из водителей жена поехала отдыхать в Гагры. Пошел мужик в рейс и застрял на переправе, - беззлобная речушка, которую он всю жизнь переезжал сходу, вдруг взбунтовалась и превратилась в злобную ведьмачку, рвущую из-под колес камни и норовившую утащить вниз и сам грузовик. "У меня жена в Гаграх… отдыхает! - в сердцах рубанул мужик напарнику. - А я тут… отдыхаю!" Скорее всего, выразился он в отчаянии более цветисто, и речка после этих слов так и осталась Гаграми на веки вечные.
Теперь здесь "отдыхаем" мы. Река, даже сейчас, после проливных дождей, мелкая, - на переправе в самом глубоком месте основного русла воды выше колена. Ширина всего-то пятнадцать метров. Но белое костяное ложе её намного шире - метров сто.
Голые черепа камней щедро рассыпаны по низине, которую выгрызла в твердой северной земле вода, высокие, поросшие лесом берега не дают им раскатиться в стороны, сдерживают. На длинных каменистых островах растет лес. Если судить по высоте деревьев и по разросшемуся кустарнику, наводнения здесь не было лет десять-пятнадцать.
- Давай, помогай, чего мы сюда пришли, на реку смотреть? - слышу я сердитый окрик сзади.
Это Алексей, он едет на моем синем, сильно потрепанном за маршрут "Урале". Это единственный в группе мотоцикл-одиночка. Остальные, а кроме меня в группе еще семь человек, едут на шести "Уралах" с колясками. Впрочем, я уже не еду, я иду, а иногда, это бывает очень редко, сижу пассажиром.
"Урал" подскакивает на камнях, потом вывешивается на огромной каменюке на поддоне двигателя и медленно заваливается на бок. Уставший Алексей не может его удержать. Он что есть мочи цепляется за мотоцикл, но железо одолевает. Мотоцикл нехотя глохнет. Спотыкаясь, я бегу к нему, в висках стучит, дыхание сбивается.
Лечь бы сейчас. Лечь и не двигаться. Долго-долго. Сгоряча хватаюсь за руль, тяну на себя, тяну вверх.
- Давай назад! - почти шепчет от изнеможения Алексей.
По его загорелому, красивому лицу течет пот. Синие глаза осатанело смотрят на мотоцикл. Он тащит "Урал", так же как и я, охваченный то ли отчаянием, то ли паникой. Я берусь за бугель, Алексей тянет за руль. Мотоцикл нехотя преодолевает тяготение и становится вертикально. Я отгоняю от лица комаров. Тренькает поднятое стекло шлема, которое я задеваю пальцами. Алексей тоже машет у лица рукой в надежде, что это окажет хоть какое-то воздействие на обнаглевший гнус.
Он без шлема, коротко стриженые русые волосы упрямо торчат надо лбом.
- Баллончик с репеллентом у тебя? - спрашивает он, и я торопливо шарю в карманах.
Карманов много. Слишком много. Два по бокам, в косухе, они двойные - пара обычных и пара на замках, потом внутренний, два на кителе внизу, два - на груди, еще два - на рукавах. Потом надо ощупать карманы в военных штанах, а еще есть накладные, они пришиты ниже и сбоку, там у меня лежит нож и металлический китайский фонарик.
Баллончик с аэрозолем от комаров я нахожу в кителе. Пока Алексей размазывает маслянистую жижу по лицу и шее, я держу мотоцикл, навалившись на него. Тут главное не перестараться, чтобы он не упал в другую сторону, поэтому я наклоняю его на себя и подпираю всем телом.
- Да не наклоняй ты его, сколько раз говорить, - с трудом выговаривает Алексей,
- Берись за руль, стащим.
Он старается приподнять заднее колесо, я тяну за руль. Нет, вернее будет сказать, я сама держусь за мотоцикл. Мы стаскиваем "Урал" с камня, и Алексей пинает кикстартер. Мотоцикл послушно заводится.
Мне жалко "Урал", за всю дорогу он ни разу не отказал, а ведь после всего, что с ним произошло, имел полное право. Алексей едет вперед, всё также подскакивая на камнях, он ищет более ровный путь, неимоверным усилием удерживает мотоцикл от падений, когда тот бьется глушителем о камни и старается завалиться на бок. "Урал" валится все время на один и тот же левый бок. Надо было переделать глушитель.
Надо было много чего сделать по-другому, но теперь нет смысла даже думать об этом, не то, что говорить. Теперь лучше вообще ни о чем таком не говорить.
Алексей на скорости, сходу врезается в поток воды. Надо его страховать, и я снова бегу по камням, но опаздываю. Он уже на середине потока, вода перехлестывает через цилиндры, и Алексей упрямо движется вперед. От двигателя поднимается пар, вода бурлит над глушителем. Я спотыкаюсь у самой воды, падаю на камни, фонарик больно бьет по бедру. Я стискиваю зубы и, вцепившись в ногу, мутным взглядом смотрю, как Алексей преодолевает последние метры. Он уже на берегу, на дороге, загоняет мотоцикл повыше, оставляет его и снова перебирается на этот берег. Надо перегнать еще "Урал" с коляской и помочь переехать другим.
- Бери ниже, там перейдешь, - говорит он мне и уходит к остальным.
Я перебираюсь через поток, набрав в сапоги ледяной бамовской водички. БАМ. Мы почти на БАМе. БАМ - эти буквы написаны на снесенных мостах и дорожных знаках.