Помню, уже на подъезде к городу глубоким вечером Ивар спросил:
Ты правда думаешь, что пойти в армию было бы хорошей идеей?
Это идея беспроигрышная, уверенно ответил я. В армии у нас точно будет крыша над головой, еда и одежда. Причем не стоптанные сапоги с ноги Босса Билла, а новенькие ботинки. Ну и потом, подумай только, мы на халяву слетаем в космос. Кто знает, может, и на другие планеты высадимся.
Я видел, что Ивар не был настроен столь оптимистично, но не понимал, почему. Тогда не понимал.
На подъезде к городу мы спешились, ослабили подпругу на седле, завязали поводья так, чтобы не мешали, и отпустили заметно нервничавшего Капитана домой. Вот тут-то я и увидел, как быстро могут бегать тяжеловозы наш трудяга явно уже потерял надежду встретиться сегодня с кормушкой, а потому припустил домой во всю прыть.
Именно тогда я сообразил, что в тот момент он перестал быть «нашим». И осознал, что случилось. Мы сделали это. Ушли с фермы, начали собственную жизнь. И совершенно неизвестно, какой она будет, тем более, что началась она так себе: с пустых животов.
Наверное, Джереми сейчас в пабе, сказал Ивар. Пойдем, найдем его и поужинаем заодно.
Была среда, и в пабе было немноголюдно. Из экономии хозяин включил всего несколько ламп, только чтобы не споткнуться. Мы с Иваром медленно шли мимо столов, пытаясь отыскать в этом сумраке и никотиновом дыму ингаляторов знакомое лицо.
Ну наконец-то! Джереми вынырнул откуда-то сбоку и сгреб в охапку сначала Ивара, а потом и меня. Я уж не знал, что и думать. Или что Босс вас запер, или что вы идете пешком.
Ну так и пришлось бы, если б не Аарон, улыбнулся я, оглядываясь в поисках туалета.
На зубах скрипел песок, кожа покрылась слоем мельчайшей пыли после целого дня верхом, и я до одури мечтал умыться чистящей пеной, а по-хорошему под стерилизатор встать.
Идемте, Джереми увлек нас за дальний стол. Посидите тут до закрытия, а потом пойдем ко мне. Сразу говорю, больше, чем на одну ночь вряд ли получится вас приютить, но хоть так.
Мы скромно поужинали, стараясь потратить как можно меньше, и послушали, как играет Джереми с друзьями. По мне так Ивар играл лучше, веселее, но все равно было здорово, хоть мы оба и воняли лошадьми и пылью.
До дома Джереми пришлось добираться добрых полчаса, и сразу стало ясно, что даже на одну ночь ему взять нас было непросто: помимо него в тесной квартире жили почти все музыканты из группы. Коридор, кухня, даже ванна были забиты инструментами и сумками с пожитками. Один барабан занимал четверть комнаты. Рядом с ним нам и постелили. Музыканты оказались веселыми парнями, травили байки, пытались расспрашивать нас о родителях и планах на жизнь. Ивар охотно с ними общался, что-то рассказывал, вот только про пилота так и не сказал. Почему? Не знаю. Просто незаметно уводил разговор в сторону так странно и необычно для него.
Я то задремывал, то снова выныривал в реальность. Но мало-помалу усталость и переживания этого длинного дня взяли свое, и я заснул.
И буквально через секунду меня уже тормошил Джереми.
Подъем, весело сказал он. Простите, парни, на завтрак только чай.
Горячий, крепкий, да еще и с сахаром, он согрел желудок и заставил проснуться мозг. Я с жадностью осушил свою чашку, поблагодарил Джереми и выудил из-под ударной установки сумку с нашими вещами.
Вот, Джереми скинул Ивару на планшет письмо. Я записал пару адресов, где можно поспрашивать про временное жилье и где не ломят цены, но, сами понимаете, клоповники это еще те.
Мы искренне его поблагодарили, распрощались со всеми и вышли под палящее солнце. Не знаю, как в настоящем Техасе, но на нашем оно жарило будь здоров был бы там обычный кремниевый песок, давно бы расплавился в стекло. Ну, или нет Я вообще-то не знаю, при какой температуре он плавится, но пекло было адское. Постепенно, конечно, привыкаешь к нему, но когда меня сюда только привезли, без специальной химии по всем открытым участкам тела за порог было не выйти.
Итак? спросил я. Завтрак?
Завтрак, кивнул Ивар и решительно направился в сторону так хорошо нам знакомого рынка.
Пара бесплатных яблок от приятельницы-торговки, да булка напополам таким был наш завтрак в тот день. И, если честно, еще много недель после. На ходу подкрепившись, мы прочитали скупые записи Джереми и растерялись. Прекрасно ориентируясь в окрестностях рынка, мы понятия не имели, что находится за ними.