Вождь был еще жив. Медвежьи когти располосовали грудь. Осколки ребер торчали наружу, и с каждым вздохом между ними струйками выбивалась кровь. Это был конец, дорога в Дальний путь, и возврата назад не было.
И тогда он, Молодой вождь, склонился над Вождем и, всунув руку меж сломанных ребер, выдернул. В руке у него было сердце.
Вождь, ты не умрешь, воскликнул он. Ты будешь жить во мне!
И он съел сердце Старого вождя.
Охотники, сгрудившиеся вокруг него, раздались в стороны, ошеломленные произошедшим. Никто! Никогда! Даже в самые тяжелые времена! Не ел человеческое мясо! Так требовали Заповеди. Так требовала Мать Му.
Я не убивал, повторил вождь. Убивают ради охоты, ради еды. А я его не ел. И не охотился на него. Я просто забрал его сердце. Ведь так? обратился он к охотникам. Я же не ел его?
Охотники смущенно и невольно подтвердили это.
Старый вождь уже был стар, продолжил молодой вождь, и уже не мог как раньше выслеживать добычу. А я мог лучше. А вдвоем мы стали еще лучше охотиться. Потому что, молодой вождь гордо выпрямился, мы теперь вместе. Я съел его сердце, и теперь он во мне. Вдвоем мы сильнее. С его опытом и моей сноровкой мы будем вдвое больше добывать еды. И никто не будет голодать.
Верно. Верно, зашептались люди.
Ты ошибаешься, вождь, взмахнула Она руками. Ты глуп и не понимаешь, что превращаешься в животное. Ты даже не понял, что убил. Человека. Ты уже животное. Хотя и выглядишь, как человек. Кто ты?
Я человек, Молодой вождь попятился, оглядываясь на своих. Но те раздались в стороны.
Молодой вождь нарушил Заветы, голос Ее окреп и обрел стальные ноты, и он должен быть наказан. Человека, поднявшего руку на другого человека, ожидает смерть, Она внутренне ужаснулась. Так сказано в Заветах.
Племя молчало, соглашаясь.
Но как? дошло тут до Нее. Ладно, он убил и за это должен умереть. Но тот, кто будет его убивать, сам окажется повинен в убийстве человека. И тогда его тоже надо будет казнить. Потом того, кто казнил. Потом того Потом Тогда все племя будет замешано в убийстве, все погрязнет в крови. Первое убийство человека человеком, как же это ужасно! Замараны кровью будут все мужчины, убивающие, женщины, соглашающиеся, дети, видящие все это. И что в итоге? Одно, первое убийство, и люди превратятся в звериное стадо, волчью стаю. Нет, Заветы неверны. Она ужаснулась. Впервые Она засомневалась в правильности Заветов. Так ли уж прав был Дед?
Мы не будем убивать Молодого Вождя, голос Ее был еле слышен. Пусть он уходит.
Они еще не поняли. Они молчат, пытаясь переварить Ее решение. Но Она нашла его. Умереть это легче, чем уйти из племени. Это долгая и мучительная смерть. Но Свен же ушел и не побоялся, мелькнула мысль. Может, и этому повезет. Как знать? Свен-то не вернулся.
Вопящий и визжащий комок вкатился в пещеру. При свете огня Она не сразу распознала его. Но, поняв, не стала вмешиваться.
Лежащий затих, медленно расправляя стянутые судорогой руки и ноги, но остался лежать. Она скептически наблюдала, как в это тело, лежащее перед Ней, постепенно возвращается разум.
Страх убивает, сын мой.
Мне нечего терять, невнятно выдавили стиснутые челюсти. Спазмы, сотрясавшие тело, постепенно спадали. Наконец, он поднялся, хотя ноги еще не слушались.
Ты пришел, сказала Она. Пришел. Вздохнула. Наконец-то.
Чем я провинился, Мать? боль непонимания в вопросе. Чем? Я же хотел, как лучше.
Ты поступил неправильно.
Это по твоим меркам неправильно.
Неправильно по законам, по Заповедям.
Плевать я хотел на твои Заповеди! Время сейчас другое. И жизнь другая. Мне надоели твои нравоучения. Ты живешь со своими предками и не даешь нам жить так, как нам хочется. Ты устарела, как и Старый вождь. Я потому съел его сердце, чтобы он дал дорогу нам, молодым. И остался с нами. Во мне, если уж на то пошло, голос его сорвался в крик. Вдвоем мы вдвое могущественнее.
Ты ошибаешься, сын, Она встряхнулась и поднялась, хоть это было нелегко. Своим поступком ты вернул нас на тысячелетия назад. Так поступали наши предки. Очень далекие предки. Когда они только-только спустились с деревьев на землю. А мы, ушедшие по разуму далеко вперед, неужели мы будем возвращаться назад, к первоистокам? Опять превращаться в зверей? Ты этого хочешь!? Чтобы мы опять стали животными?