Солнцеворот
Блокадная повесть
Людмила Лапина
© Людмила Лапина, 2018
Глава 1
ДЕНЬ ЛЕТНЕГО СОЛНЦЕСТОЯНИЯ
Репродуктор вздрогнул, и бодрые звуки «Марша авиаторов» раздались над перроном Витебского вокзала. До отправления скорого поезда «ЛенинградОдесса» оставалось десять минут.
Будем прощаться, сказала Лидия Андреевна. Яна бросилась на шею матери, сбивая ее шляпку.
Ну, полно, полно, дитя мое, укоризненно сказала Лидия Андреевна, поправила белую кружевную шляпку и поцеловала дочь.
Папочка, до свиданья!
Всхлипывающее чадо перешло в объятия отца, массивного и непривычного в белом чесучовом костюме, форма военврача идет ему гораздо больше.
Янка, не грусти, мы вернемся через три недели и поедем на нашу дачу, сказал Ян Михайлович и поцеловал дочь.
Да, папочка, хоть бы скорее.
Лина, берегите Яночку, строго сказала Лидия Андреевна и подтолкнула девушку к домработнице.
Не беспокойтесь, Лидия Андреевна, у нас все будет хорошо, как всегда. А вы, как приедете, сразу дайте телеграмму.
Акулина Михайловна член семьи уже сорок лет. Она вынянчила Лидочку Муромцеву, а когда та вышла замуж и родила Яночку, Акулина Михайловна вынянчила и ее. И с тех пор вела хозяйство Петерсов. Хозяйка и домработница поцеловались, Ян Михайлович пожал руку Акулине Михайловне.
Садитесь, пожалуйста, осталось пять минут, пригласил пассажиров мягкого вагона щеголеватый, подтянутый проводник в черной форме. Семья еще раз торопливо расцеловалась, и Ян Михайлович подсадил супругу в вагон.
Яна и тетя Лина подошли к окну вагона. Родители Яны сидели напротив друг друга в двухместном купе и счастливо улыбались. Лидия Андреевна успела снять шляпку и теперь поправляла темные волосы, скрученные в два валика над высоким белым лбом, как у Любови Орловой. Яна постучала в закрытое окно. Родители послали ей воздушный поцелуй и украдкой взялись за руки. Паровоз громко свистнул, окутался паром, поезд медленно поплыл вдоль платформы. Яна и тетя Лина стояли, обнявшись, и махали вслед.
Они до сих пор красивая пара, сказала тетя Лина.
Счастливые, выдохнула девушка, едут к морю в мягком вагоне.
В понедельник, наверное, придет от них телеграмма, сказала Акулина Михайловна.
Как бы я хотела поехать с ними далеко-далеко, в мягком вагоне, мечтательно произнесла Яна. Ей всегда нравился особый запах на перроне горячий металл и горящий уголь звали в дальнюю дорогу.
Ты забыла, что едешь, завтра на дачу, и будешь там всю субботу и воскресенье?
А мы сейчас зайдем в Елисеевский? с лукавой улыбкой спросила девушка.
Заедем, егоза, ответила Лина.
Они вышли с вокзала и сели в трамвай. Деревянные сидения тянулись вдоль всего вагона, раздался громкий звонок, и трамвай тронулся. Яна наслаждалась поездкой. Жаркий солнечный день заканчивался. Золотистое закатное сияние охватило всю западную сторону неба. Яна восторженно крутила головой налево, направо и вскрикивала:
Как красив наш Ленинград в такую погоду!
У меня глаза болят, уж слишком много сейчас света, ворчливо сказала няня.
Ну что вы говорите, разве света может быть много! вскричала Яна.
Посмотрите, тетя Линочка, Ленинград сейчас кажется полупрозрачным, почти стеклянным, или леденцовым, как в той сказке Гофмана. Помните, мы ее читали, когда я была маленькой.
Про этого с орехами Щелкунчика?
И на балет вы меня водили
Но зимой у нас холодно и мрачно, настаивала Лина.
И вовсе нет, одеться потеплее, и на каток в ЦПКиО, или в Дюны на лыжах!
Вставай, егоза, мы выходим!
На главном проспекте Ленинграда Лина и Яна постояли, любуясь закатом. Широкий проспект по всей длине залит пурпурным сиянием опускающегося за горизонт в сторону Невы солнца, даже зеленые кроны деревьев в саду Дворца пионеров кажутся багряно-золотыми. Все величественные здания освещены одинаково, тень не отбрасывают, в темнеющем небе ослепительно горит золотая игла Адмиралтейства.
Завтра будет хорошая погода, уверенно сказала Лина, смотри, деточка, закат красный, а не малиновый.
Их обгоняли гуляющие, почти все были в белом и улыбались красивой девушке. Яна сегодня надела белую юбку, белую блузку с рукавами-фонариками и комсомольским значком. Белые парусиновые туфли были с вечера начищены доброй тетей Линой зубным порошком. Яна поправила белый берет на темных, как у матери, волосах, и потянула Лину в ленинградский гастроном номер один.