Всё-всё, я не лезу, замахала руками, наткнувшись на мой хмурый взгляд. Звоню папе!
Поздно. Шайтан приветствует хозяина.
Входная дверь ещё не успела открыться, а мама уже бежит с новостями:
Слава, Славик, Серёжа предложил Яне жить вместе!
Она всегда встречает его так, будто у неё для него припасено что-то хорошее. Не перестаю удивляться: как можно любить так долго, и самозабвенно? Хоть бы разок подслушать, как они ссорятся. Ведь они не могли не ссориться никогда? Просто не выясняли отношения при мне.
А я думаю: по какому случаю на этот раз букет. Ты согласилась? папа входит в кухню с огромной корзиной, переполненной цветами. Пухлые розы снежного цвета стискивают между собой тонкие зеленые прутики травы, которая всегда напоминает мне укроп.
Я взяла несколько дней на раздумье, отвечаю с наигранной надменностью.
Умница, Пулька, он обнимает меня огромной рукой за плечи, притягивает к себе и целует в висок. Забирай дары от терпеливого поклонника.
Корзина занимает половину кухонного стола.
Что пишет? мама с щенячьим восторгом крутится у букета.
Ищу записку. Бормочу:
Потерялась, что ли?
Может, в цветах?
Я стараюсь аккуратно, приподнимая кончиками пальцев бутоны, обнаружить записку. Заглядываю на букет сверху. Сквозь бело-зелёное месиво, из центра, проступает что-то кроваво-красное. Я раздвигаю бутоны. И тут же отдёргиваю руки.
Что? Что такое?
Смотрю на испуганную маму. Я, дура, даже шаг назад сделала, отступая от букета.
Ничего. Страшного. Шип. Укололась, шепчу. Сглатываю. Подхожу.
Там действительно ничего страшного. Просто в самой середине букета спрятано несколько цветов мерзких анемонов. Наверное, это такая задумка. Наверное, так букет выглядит интереснее. К тому же Серёжа ничего не знает про анемоны. Я погружаю руки в холод свежих цветов. Я честно пытаюсь пересилить себя. Но мысль о том, чтобы трогать эти красные лепестки одна лишь мысль
Мам, поищи ты, пожалуйста. Я пойду за пластырем.
В ванной мою руки под горячей водой. Хочу избавиться от холода как можно скорее. Дело не в цветах на ощупь. Леденящий ужас. Порождённый ассоциацией.
Так жестоко было спрятать их в самое сердце простого и симпатичного букета. Так изуродовать первое впечатление. По незнанию. По случайности.
Однажды Афродита полюбила Адониса. Он был охотником, ловким и сильным, он за спиной. Его руки распускают узел. Тесная плеть соскальзывает как шёлк. Свет нападает рывком. Любовник Афродиты, Арес, был могущественным олимпийским богом, богом войны. Он не позволил бы своему сопернику жить. Арес превратился в вепря.
Я вслушивалась в его голос как в заветную музыку. Только бы грохот его слов заглушал Запах крови режет. Режут по живому её всхлипы.
Говори, пожалуйста, говори, прошу я.
Вепрь пронзил Адониса клыком. И возлюбленный Афродиты пал. Открывай глаза, милая.
Не смотреть вниз!
Сквозь холодный свет ламп, на фоне серой стены, проступают красные лепестки. Он рвёт цветы над моей головой. Они сыплются медленно, потемневшие в перегибах, надломанные его пальцами. Две жизни, человеческие, молодые, ещё несколько дней назад цельные, раздроблены им, рассыпаются прямо сейчас, на моих глазах.
А затем я заплакала.
Она плакала. И слёзы её превращались в анемоны. В греческой мифологии это цветы скорби. Но разве они не прекрасны? Посмотри, нежно. Посмотри! зло.
Резко опускаю взгляд. Вдыхаю носом. И сочащаяся из её тела кровь пахнет ржавеющим металлом.
Я хочу, чтобы ты украсила её для меня. Девочку, которую ты принесла мне в жертву. Разве можно было преподносить мне такой дар не нарядно. Ведь в обмен на неё ты получила полноценную жизнь. В обмен на эту жертву твоя жизнь останется без скорби.
Моя жизнь останется без скорби?!
Собираю с его ладоней бутоны кроваво-красных анемонов. Оседаю на колени перед растерзанной девушкой. Её глаза заклинают. В её хрипах через скошенный чёрным кляпом рот только мольба. От человека не осталось ничего. Она только просит, просит, просит.
Не в силах выдерживать её взгляд, первый цветок я укладываю на веко. Девушка послушно закрывает глаза.
А его кровь, шепчет за моей спиной он, превратилась в розы.