Давай, лезь наверх.
Я с сомнением посмотрел на лестницу. Но вроде, та выглядела крепкой.
Ну-ну, ты командир. Но я скорее шутил, нежели язвил. Быстро взобрался наверх. С крыши гаража хорошо было видно тот пустырь с котлованом, дальние многоэтажки и даже крышу Митькиного дома.
Ну вот, я здесь, на крыше. Что мне делать? Давай, командуй дальше.
Дуй, по крышам до противоположного ряда. Он забрал у меня сумку с пирожками и махнул перед собой рукой.
Перепрыгивая через узкие проёмы, я помчался к последнему гаражу в том ряду. По крышам, которые сдваивались и страивались, бежать было удобнее. Митька не отставал. У самого края мы остановились.
Теперь прыгай на следующий ряд. Он указал на соседние гаражи. Те располагались противоположно друг другу, почти соприкасаясь задними стенками.
Там под гаражом есть огромная куча песка. Давай прыгай с разбега в эту кучу! Она будет прямо по курсу, никуда не сворачивай. Если всё будет, как я рассчитал, то, когда ты прыгнешь, я снова попаду под твоё влияние. Давай, на счёт раз-два
Я отступил несколько шагов назад, разбежался и через пару метров уткнулся в знакомое серое марево. Словно чей-то огромный серый зрачок в тот момент за мной наблюдал. Увидев знакомый бесцветный огонь, исходящий из чёрной точки, я инстинктивно затормозил и сразу позвал Митьку.
Эй, Мить. Ты видишь это? Ты здесь? Прислушался.
В ответ не услышал ни звука. Да, похоже, Митька прав. Он оказался под моим влиянием. Я не двигался, пытаясь рассмотреть серые всполохи, чтобы понять, что они означают. Что это такое? И почему так внезапно возникают и мешают мне ориентироваться в пространстве?
Я остался на месте, мне хватило ума не сделать ещё один шаг вперёд. Рассмотрев струящиеся серые полосы, осторожно размахивая руками, как слепой в поисках точек опор, попятился назад. Серая пелена не сдвинулась, застилая весь окружающий мир. Я отошёл ещё ненамного, и та исчезла, оставив меня буквально в трёх шагах от края крыши. Вытянув шею, я попытался рассмотреть, что было под гаражом, но ничего необычного не увидел. Дальше пролегала дорога, а за ней ещё два ряда таких же сдвоенных гаражей. Митьки рядом уже не было.
«Ну, точно, ушёл» подумал я и, перепрыгивая через проёмы, бегом припустился обратно. На секунду кольнула мысль, а что, если Митька убрал лестницу? Тогда не смогу спрыгнуть. Но, к счастью, лестница была на месте, а вот моего друга нигде не было.
Я осторожно спустился, обошёл ряд гаражей ещё раз, но Митька исчез. Снова подумал: «А что, если он снова ушёл за тем своим призрачным парнем в костюме? И спрыгнул за ним вниз?» Но тут же отринул эту мысль, так как видел, что под гаражами никого не было. Поэтому решил, что вначале нужно проверить, вернулся ли он домой.
Проходя возле гаража, с которого чуть не сиганул вниз, я не увидел никакой песчаной кучи. Лишь ощутил, как мурашки бегают по спине и шее. Да, песок здесь недавно был, о чём показывали свежие сметённые следы. Получается, если бы меня не остановило это серое марево, я с разбега ухнулся об асфальт, и к этим песчаным разводам добавились ещё и красные брызги. Я точно переломал бы себе ноги. Гараж был высоким, метров шесть высотой.
Меня осенило это возможно барьер защиты! Выходит, бессмертным я не был стопроцентно, как не был защищён от других травм. И этот гигантский серый цветок предупреждал меня об этом на самом краю опасности. Черта, которую нельзя переходить.
С этими мыслями я прибежал к Митьке, постучал в дверь, обитую бордовым дерматином, и, переминаясь с ноги на ногу от волнения, стоял, в надежде, что та откроется. По началу, ничего не происходило. Я начал уже гадать, куда тот мог уйти? Но через пару минут нервного ожидания, дверь отворилась и оттуда, как ни в чём не, бывало, показалась Митькина голова. Из проёма пахнуло жареными пирожками.
Ну, и? Вместо приветствия произнёс я.
Селен! Ты чего тут делаешь? Давай заходи, сейчас пирожки есть будем! Я уже их наелся, в меня больше не влезет.
Да-да, ты мне это уже говорил. Я усмехнулся.
Он открыл дверь настежь, и я сразу вошёл.
Что, опять? Он скорчил скорбную гримасу. Я кивнул.
Короче, всё получилось. Ты прав. Я снова увидел этот серый всполох Начал я, но увидев Митькиных родителей, осёкся, спешно поздоровался и скрылся в Митькином «убежище», как тот называл свою комнату, в которой развернулся во всю свою «ботанскую» прыть.