Рысь Старшая поспешила отбросить ножны от себя подальше. За это мгновение Младшая успела подскочить к ней коротким прыжком и приставить к её горлу остриё своего меча.
Я проиграла, сделала вывод Старшая.
Там не было взрывчатки, рассмеялась Младшая, пряча оружие в ножны.
Это и есть твой особый приём? спросила императрица.
Да, один из многих тысяч ему подобных. Заметь, сестра, миллионы лет твоих тренировок не стоили этого приёма. Запомни его, Старшая. Особый приём это козырь в рукаве, это умение предвидеть ситуацию, управлять противником, лишить его преимущества, использовать весь арсенал имеющихся возможностей, создавать условия для победы. Мысли шире вот мой особый приём.
Я не завидую тому, кто встанет у тебя на пути, Младшая, заключила императрица. Ты отличный лидер и, несомненно, прирождённый стратег, да и что там говорить, кошки поддерживают тебя во всём, и власть на планете фактически принадлежит тебе, но Я искала не этого, с этими словами она покинула лабораторию, а её младшая сестра подошла к своему столу с панелью управления и отключила взрывчатку наноблокиратора.
С тех пор Рысь Старшая стала всё чаще покидать свою планету, десятками лет тренируя «неслышное прикосновение» на той самой безжизненной планете, где однажды стала свидетелем схватки с участием неизвестного мастера меча.
Как-то раз, во время очередной тренировки, императрица услышала шипящий голос за спиной:
Ты во многом преуспела, кошка.
Она обернулась. Тёмная худощавая фигура стояла напротив, а из-под чёрной маски на неё смотрели красные зрачки змеиных глаз.
Это ты! Тогда это был ты! с радостью воскликнула старшая Рысь.
Меня зовут Зейлус, ответил незнакомец. Долгое время я не мог найти себе равных, но твоё мастерство, похоже, сродни моему. Я наблюдал за тобой и понял, что, тренируясь вместе, мы сможем обогатить искусство друг друга, отшлифовав его грани настолько, что их блеск будет способен затмить собою свет ярчайшей из звёзд.
Его слова отразились в голове кошачьей императрицы мыслями о том, что с этого момента всё будет именно так, как она хотела всегда. Перед ней был тот, кто действительно её понимал, говорил с ней на одном языке. Так она думала
С тех пор они тренировались вместе, находя друг в друге равных соперников. Шло время Рысь Старшая больше не улетала на ту заброшенную планету, она там жила, лишь изредка посещая Планету кошек.
Со временем императрица освоила тот самый приём «неслышное прикосновение» и выполняла его практически не хуже самого Зейлуса. Практически К слову сказать, этот приём носил другое название. Он назывался «змеиный язык».
Тогда Рыси Старшей ещё не было известно о том, что вторым именем Зейлуса стало имя «Прародитель ядов», и он действительно знал особый приём1. Нет, этим приёмом был не «змеиный язык» или какой-либо другой выпад с мечом. Честно говоря, этот приём вообще не имел отношения к фехтованию. Это был особый приём, тот самый, о котором забыла императрица кошек. Тот самый, которым в совершенстве владела её младшая сестра2. Особый приём
У СТРАХА КОШАЧЬИ ГЛАЗА
В бескрайних просторах вселенной дрейфовал космический корабль и, судя по его безжизненно-изношенному виду, дрейфовал уже очень давно. На нём не было ни гербов, ни номеров, ни каких-либо других опознавательных знаков, а в редких иллюминаторах царила непроглядная тьма. Размеры корабля были весьма велики, а корпус настолько крепок, что многочисленные следы, оставленные встречными метеоритами, казались на нём лишь небольшими царапинами. Вне всяких сомнений, подобное транспортное средство не могло принадлежать малоизвестному роду, как и не могло быть отправлено со станции ничем не примечательной планеты. Более того, пожалуй, лишь две высокоразвитые цивилизации могли похвастаться наличием достаточного количества ресурсов для изготовления чего-то подобного. Тем не менее ни одна из них не строила корабли подобной конструкции. Такие модели не числились в ангарах Императора вселенной, да и кошки никогда не производили похожих транспортных средств. Нельзя было сказать, что дрейфующий гигант чем-либо превосходил летательные аппараты «правящей верхушки» (во всяком случае, на первый взгляд) или что его конструкция опережала инженерные решения своих аналогов, просто он был другой, ни на что не похожий.