2005, август
Без проверочной работы
В нашу гостиную ребята пригласили отца Андрея из Крестовоздвиженского храма.
Первую часть он «утопил» в абстракциях: мальчишкам было просто трудно сосредоточиться, ничего не видя перед собой, не визуализируя речь священника. Но потом, когда пошли вопросы, разговор немного оживился.
Запомнилось у о. Андрея: самоубийцы снимают крестик с груди, с крестиком не удаётся лишить себя жизни.
Про крестик факт легко проверяется. Взять милицейские протоколы при суицидах. Медицинские осмотры и освидетельствования. Там это всё есть что было на теле, чего не было. Можно сделать статистические обобщения: кто из самоубийц был с крестиком, кто без него. Простая статистика уведёт к доказательству (опровержению) влияния креста (равно как и других оберегов) на суицидальные акты.
Но как-то хорошо прозвучало у отца Андрея: крестик не даст наложить на себя руки. И подумалось: пусть так и впредь звучит. Не надо здесь ничего доказывать и опровергать. Когда-нибудь и кто-нибудь действительно остановится от последнего шага, вспомнив эти простые слова про крестик. А высшую смысловую реальность таким незатейливым исследованием всё равно не проявить.
Добро должно быть с битами?
Его опять побили. Поехал к другу на Юго-Западный. Там ему понаставили синяков. Я после выходных с ним встретился фиолетовые мешки под глазами.
Да, этот парень не сахар. Затычкой лезет во все дырки! Не следит за языком. Но бьют его не только поэтому. Бьют из-за какого-то системного изъяна в его воспитании. Точнее, в полном отсутствии последнего. Воспитание у него заменено поспешной, приблизительной социализацией. Дома с ним две женщины, которым мальчик, в общем, не нужен. «Улица» им, если по хорошему, тоже не занималась: это ведь миф, что «улица» способна воспитать кого угодно. Увы, у улицы тоже есть «любимчики» и есть «изгои». Тот, который сегодня с синяками под глазами, изгой.
Но он мечтает быть не изгоем, а фаворитом.
Ты хоть одному ответил? спросил я, имея в виду обидчиков.
Ещё как! бодро рапортует он. Мы потом на Юго-Запад целой бригадой приехали. С битами! Представляете, какое месиво там было?
Прошлый раз, когда его побили (недели три назад), он тоже рассказывал про эту мифическую бригаду. Про защитников с битами. Похоже, это его главный на сегодня идеал приемлемого мироустройства и он в него верит.
Я рад был тебя видеть, тихо сказал я на прощание. И услышав это, он мгновенно уронил со своих глаз пелену тумана, напускной жёсткости, смёл эхо своих фантазий про бригаду с битами. Глаза стали чистыми, доверчивыми и совсем-совсем детскими.
Самое печальное, что с такими глазами защищаться ему будет ещё труднее.
2006
Весна красна, с погонами
Вчера попал в эпицентр милицейской «операции».
Её участниками стали соседские мальчишки. Итак, двое из них, вижу вчера, вышагивают у гаражей. Поздоровались. Один не выдерживает, хвастает:
Мы барыгу ловим!
Кто «вы»?
Вон, с ментами, кивает на автомобиль в глубине двора. Свет в салоне погашен, никого не видно.
А ловите кого?
Да вы его видели. Он с нами ходил. Живёт рядом. Восемнадцать лет ему. Мы дали тысячу, сейчас он принесёт пять паков (это 28 косарей!). И ему каюк!
Подожди! не врубаюсь я. Каюк из-за вас? Из-за того, что вы его подставляете?
А пусть не банчит!
Вот такая «операция»! «Контрольный закуп» руками несовершеннолетних.
На следующее утро, то бишь сегодня, вновь сталкиваюсь с новообращёнными «оперативниками». Один из них, назовём Белый, просит сфотографировать его. Фотка нужна для удостоверения. Для «красных корочек». Там будет написано хоть и мало вразумительное, но зато внушительное: «помощник».
Это за то, что вчерашнего «гангстера» поймали? уточняю я. Ну, своего приятеля?
Теперь он нам не приятель, хмурится Белый.
Конечно, угонщику машин банчило не товарищ.
Белый краснеет. «Угонщик машин» это он. Решили покататься прошлым летом. Выпили пиво и вперёд, до первого дерева! До сих пор тянет лямку «принудительных работ». Этим страшным словом поначалу обозначалась всего-навсего уборка вокруг родной пятиэтажки. Но на каком-то этапе «воспитателям» в красных погонах захотелось, по-видимому, расширить поле деятельности. И мальчиков взяли «на операцию». Хорошо хоть, «левольверт» не дали!