Нет! прокричал я. Мы любим громкую музыку.
Леклер разблокировал дверь и прищуренным глазом осмотрел учеников.
Вы мешаете соседней группе. У них контрольная.
Я убавил звук и развернул экран с текстом. Леклер, который уже собирался уйти, вдруг подскочил на месте, как заяц. Между его ног пытался протиснуться Снорри.
Почему пустить не? Класс внутрь Снорри наружу.
Проходите, проходите, смутился Леклер, и, сделав мне предупреждающий знак бровями, скрылся за дверью.
Железа, с довольным видом сказал Снорри. Утро плохо. Доктор трогать Снорри весь. Слизь течение и запрет шмыга. Вирус злобный поражать мозг щупалец селезенка. Таблетка какой разный. Уколы тож. Снорри здоровый. И Снорри здесь где. Михаил учитель рад?
Степень моей радости могли описать только отрицательные числа. Или иррациональные. Какие-нибудь квадратные корни из икса и игрека.
Проходите, сказал я.
Снорри добрался до своего места, вынул откуда-то огромный носовой платок и принялся усиленно сморкаться. Песня закончилась, но тишина так и не наступила, потому что Шпыш подхватил мотив и стал, коверкая слова, напевать услышанное. Теперь он пытался синхронизоваться с дудением Снорри.
Михаил, а в чем суть этой истории? спросила Мармала. И что такое розы?
Я показал голограмму. Шуршуны необычайно оживились и принялись кружить над ней, желая немедленно приступить к сбору нектара. Я попытался их отогнать, но они были настроены серьезно. Пришлось убрать голограмму и объяснять на пальцах.
На Земле существует ритуал. Когда мужчина проявляет интерес к женщине или хочет отблагодарить ее, он дарит цветы.
Кормовой? поинтересовался Снорри, не выпуская из щупалец платка.
Теоретически нет. Конечно, женщина может их съесть, но обычно она ставит букет в вазу.
Мармала поискала в словаре слово «ваза» и недоверчиво посмотрела на меня:
Тут, кажется, какая-то ошибка. Словарь говорит, что ваза небольшой сосуд объемом до пятидесяти литров. Как женщина поместила в него миллион цветов? Она их измельчила?
Признаться, я не задумывался над текстом. Действительно, получалось, что для хранения этого невообразимого букета было бы мало и бочки. Собравшись с мыслями, я сказал:
Земные песни редко описывают реальные ситуации.
Был это ложь? Гнусен ложь? Недостоверный информация? возмутился Нрд. Надо говорить рано зачем поздно. Ухи сложить песня не слушать. Нехорошо делать Михаил учитель. Нарушать честь и братство.
Цефеанин растопырил чешуйки и стал похож на еловую шишку. Я лихорадочно обдумывал, как спасти положение. Если он пойдет и нажалуется на меня, я получу еще один штраф. А мне уже хватит!
Нрд, все немного не так, произнес я умиротворяющим голосом. Песня рассказывает историю, которая часто случается в жизни. Но вы понимаете, иногда нельзя назвать вещи своими именами. Земляне не описывают прямо свои чувства. Они используют намеки.
Цефеанин перевел слово «намек» и задумчиво свесил на подбородок раздвоенный язык.
Я понимать правильно цветок быть не цветок?
В некотором смысле, да.
Конечно, песня не о цветах! весело сказала Мармала и так пнула своего толстожала, что тот откатился к дальней стене и перевернулся вверх колесиками. Как я раньше не догадалась? Вы, земляне, часто говорите, что дети цветы жизни. Герой песни вошел в период сброса рогов и выносил для любимой миллион эмбрионов! Но стеснялся об этом сказать.
Я окончательно запутался в происходящем. А сброс рогов отозвался в моем сердце нестерпимой болью. Я набрал в грудь побольше воздуха, чтобы объяснить центаврианке, в чем она не права, но тут прозвенел звонок, и я сказал:
Вот и подошел к концу наш увлекательный урок. Я предлагаю вам подумать над текстом песни дома. К вечеру сегодняшнего дня вы должны прислать мне на почту эссе. Тридцать строк. Темы на выбор: «Мое любимое блюдо» или «Роль цветов в жизни землян и моего народа: сравнительная характеристика». Всем спасибо, все свободны!
Ученики один за другим покидали класс, а я в бессилии развалился на стуле. Впереди у меня еще было две лекции в группе продвинутых кристаллов с метановой планеты Гипериум-451F. Готовиться к занятию не пришлось: все материалы предоставил профессор Виноградов, моя задача только их озвучить. Но я должен был читать лекцию в противогазе. На нормальные ринопленочные фильтры у школы денег не нашлось, поэтому закупили старинные масочные устройства с классическими хоботками и простыми линзами. Я потренировался в каюте и чуть не умер. А мне три часа надо продержаться, пусть и с перерывом.