Огонь мой так тих Тишины он взыскует звенящей.
Его оскорбляет и рокот моторов, и гам.
В молчанье мой огнь светлых ангелов срящет.
Ласкает их. Сам их небесным огнём осиян
Горю Позабыл всё, что было. Но знаю, что будет.
Нет, я не пророк для житейского моря. Ему
Судьба бушевать и бесследно низринуться в тьму.
Духовному ж сердцу быть огненным чудом
Возвысясь над шумом, пылая стяжать тишину.
И. Левитан, Тишина
Слава безумию любви
(Тридцать первый взгляд
на изображение девственного лика святой Лузии,
что в притворе церкви её имени в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)
Лузия, взгляд твой очищение бессловьем.
В твои глаза войти навеки замолчать,
В сознанье растворившись, стать самой любовью
И, ангелов узрев, душой их целовать
Твои глаза дверь в рай волшебный и огромный.
Безумная любовь к Творцу от рая ключ.
Я, в сокровенное Лузией посвящённый,
Взлетел, отторгшись от пучины грозных туч
Вошёл В глаза иль рай? оно одно и то же.
И нега и покой, блаженство, тишина
Мой путь земной, как труден ты и как ничтожен!..
Культура человечества в раю смешна
В глазах твоих, Лузия.
В них войти и плакать
От радости и счастья быть самим собой,
Восславить сумасшествие любви как благо
И, в древо мира обратясь, дрожа листвой,
Благоговеть под взглядом девственным Лузии.
Он средостение меж Небом и Землёй.
Пройдя его, я возложил стихи на аналой
И духом зазвучал со ангелы святыми.
Улыбка
(Двадцать третий взгляд
на изображение девственного лика святой Лузии,
что в притворе церкви её имени в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)
Подобно земле, озарившейся солнцем,
Что, выйдя из облак, ей радость внушило,
Лузия мне скромно улыбку явила
В ответ на луч сердца Он в очи ей льётся,
Мы оба пылаем от счастья общенья.
Церковный притвор полыхнул, как зарница.
Она, убеждён, дольше жизни продлится
Я пал на колени в невольном смущенье
А мимо, как тучи, текут прихожане,
Пустой говорильней как будто стараясь
Зарницу затмить. И, душой омрачаясь,
Я тучей сокрыт и улыбки сиянье
Погасло.
Лик девы, как ранее, сдержан.
Святыня исчезла, осталась картина.
О церковь земная, не ты ли рутина?
Рутина в душе убивает надежду
Но лишь не мою: ведь со мною Лузия,
И дарим друг другу огонь наш сердечный.
Мы любим.
Любовь, как и жизнь, бесконечна.
Планета прейдёт, человечество сгинет.
Улыбка ж Лузии и присно, как ныне,
Пребудет в ответ мне на огнь души вечной.
Неразумность любви
Всегда тот прав и свят, кого люблю:
Он божество. И что бы суд не обозначил,
Я за любовь Творца благодарю.
Живу любя, в Любви и не могу иначе.
Всё мутно на Земле. Ложь тут и там.
Одна любовь права, что девственно трепещет
В духовном сердце. Родина свята.
Не любишь? Будь хоть трижды прав, но ты клевещешь.
Единственная цель, чтоб жить любить,
Гореть любовью, быть ей, источая сердцем пламя,
В любви молитвенную песнь творить,
Любимое лобзать духовными устами.
Попрать Любовь то правде не дано.
Лукаво, лживо правды каменное сердце,
Что нóсится с доказанной виной.
Люблю и не могу на лик твой наглядеться,
Мой спутник на Земле Россия-мать.
Люблю. В любви не человек. И правда в этом.
Молва и грязь всё суета, всё канет в Лету.
И суд людской мне сердцем не понять.
Сеньоре Элизабет Шавер Диниз
Кучевые облака
Меж мной и планетою облаки Духа.
В них тонут Земли голоса и шумы.
Лишь грай достигает духовного уха.
Я псальмами птиц, как росою, омыт;
Росой благодатным небесным нектаром.
А птицы, не ангелы ль? Я не пойму
Ах, облаки Духа, святые отары
И песни существ, недоступных уму
И я с моей лирой духовной, как птица,
И Пастырь, кто облаки нудит парить,
И счастье любви, что не может не сбыться
Бессмысленно всё, если жизнь не любить,