Casull, священник улыбнулся и откинулся на спинку стула. Этот для самообороны. Для казни мы по старинке используем гильотину. Лезвие смазывается ядом, чтобы подсудимый не мог регенерировать. Видите ли, многие из них умеют отращивать голову заново. Иногда, конечно, я использую свой «увалень». Он громоздкий, но достаточно мощный, чтобы лишить головы, а этот, священник положил руку на револьвер, специально для заданий. Он не сильнее моего «увальня», но хватает, чтобы отбиться от мутантов. Сорок пятый калибр, магнум. Оставляет в теле дырку с кулак.
Могильщик снова сглотнул, глядя на сверкающее оружие святого отца, а потом посмотрел в его не менее блестящие серые глаза, скрытые за маленьким пенсне. На секунду, ему показалось, что взгляд юноши кричал ему: «Я знаю, кто ты».
Мужчина вновь взглянул на револьвер, понимая, что он себя уже накручивает. Однако по спине все равно пробежал холод.
«Такой штукой этот парень мог бы отстрелить мне рак», с иронией подумал могильщик. Он посмотрел на юношу, и новый вопрос вдруг появился сам собой:
Вы очень молоды для своего сана. То есть Простите, я не хотел сказать, что вы не должны были получать это звание, просто вы так молоды, а уже священник Простите, если я вас оскорбил, могильщик смущенно отвел взгляд в сторону, а внутри обвинил себя за то, что даже вопрос не смог правильно сформулировать. Хоть священник и мальчишка, он все же палач церкви, и его не стоило злить.
Юноша слегка улыбнулся и снова пригладил мокрые волосы.
Воспитанник церкви, святой отец налил еще кипятка в стакан. С самого детства учиться легче, а у меня, видит Бог, есть дар к юноша сделал паузу, словно подбирая более подходящие слова, к моей работе. Сейчас священников очень мало, особенно тех, кто по-настоящему был бы предан делу, поэтому берут даже настолько юных, как я.
А буква? Ну, что у вас на лбу? Она что-то значит?
Парень коснулся ее кончиками пальцев.
Это первая буква имени моего деда. Я совершил кое-что плохое, и он наказал меня этой татуировкой, парень погладил букву «М» на коже, и могильщик увидел, как полные жизни глаза священника вдруг погасли и со старческим безразличием уставились в одну точку. Я сбежал от него и долго бродяжничал. Прошел через ад. А потом оказался в церкви. Собственно, здесь я как раз по поручению Ее Святейшества.
Железной Девы, шепотом проговорил могильщик.
«Ну все, началось», мужчина опустил ладони и накрепко вцепился в стул под собой.
Именно, юноша кивнул и полез в карман пиджака. Меня зовут отец Каин. Мой сан в церкви вам уже известен, священник протянул через стол маленькое красное удостоверение. Я здесь из-за готовящегося теракта.
Теракт? На кладбище? мужчина почувствовал, как холодок пробежался по всему телу. Парень подобрался опасно близко.
Да. На кладбище, святой отец откинулся на спинку стула, и могильщику показалось, что он ждал его реакции.
Мужчина замялся, не зная, что сказать. Священника нужно было уводить с этой мысли, иначе всем его планом можно будет подтереться, а о том, что «они» сделают с ним в случае неудачи, не стоило даже и думать.
Но тут же как бы нечего, залепетал мужчина. То есть тут никого нет и ничего нет. Только я.
Только вы? палач спрятал удостоверение в пиджак. А как же мертвецы? Они ведь есть.
Но им же уже все равно. Им ничего не сделать. Зачем кому-то терроризировать кладбище?
Я здесь как раз по этому вопросу, юноша вытащил из внутреннего кармана небольшую папку в кожаном переплете на толстых шнурках. Желтая бумага местами выходила за края и цеплялась о завязки. Мне поручили разузнать о цели террористов и по возможности устранить их, юноша раскрыл папку. Пенсне блеснуло в свете керосинового фонаря. Я задам вам вопросы, а вы ответите мне на них как можно точнее и все, что помните. Если все пойдет хорошо, я вас не задержу.
Могильщик кивнул, наблюдая за тем, как палец палача скользит по записям. Разобрать он ничего не мог, все было написано ужасно мелким шрифтом.
«Нужно быть аккуратнее с языком, не то» могильщик крепче впился в стул.
Отец Каин остановил палец на небольшой колонке, напоминающей анкету, и придвинул пенсне к самым глазам.
Вас зовут Анкель Берхард, звание могильщика получили двадцать три года назад в третьем отделе протестантской церкви в бюро утилизации.