В Вашингтоне полдень, шестого октября. Ученые Ирана и Турции зафиксировали подземные толчки, необычайной силы, распространяющиеся от границы СССР. Советы молчат о катастрофическом землетрясении. В Сенате продолжаются слушания Комиссии по Антиамериканской деятельности ветер завивал палые листья.
Клерки, из близлежащих министерств, юстиции и торговли, крепкие ребята, из охраны Белого Дома, ожидая своих заказов, ежились, засунув руки в карманы, переминаясь с ноги на ногу.
Глава ФБР, Эдгар Гувер, неряшливо кусал румяную, посыпанную кунжутом булку:
Лучшие гамбургеры в городе. Полфунта честной фермерской говядины, Аллен, домашний кетчуп, маринованные огурчики шторки на окне отдельного, запирающегося закутка, задернули. Над столом висел табачный дым. На бумажный пакет высыпали истекающую жиром, жареную картошку:
Между прочим, заведение здесь стоит с прошлого века Даллес управлялся с гамбургером, орудуя ножом и вилкой, ты видел, над стойкой, портрет Бута Гувер усмехнулся:
Хозяин из Виргинии. От него можно ждать и флага конфедератов. Я еще в двадцатые годы слышал, что Бут, якобы, заходил сюда выпить, перед тем спектаклем промокнув губы салфеткой, Даллес, невозмутимо, отозвался:
Заходил. Пока у меня не отобрали доступа к документам, я решил, на досуге, почитать архивы моих, так сказать, предшественников работая советником в предвыборном штабе Дьюи, Даллес не хотел появляться в здании Министерства Юстиции, где помещалось ведомство Гувера:
Но дело не терпит отлагательств, как он сказал, по телефону, поэтому пришлось увидеться здесь глава ФБР отхлебнул кока-колы, из высокого, запотевшего стакана:
Я тоже читал, Аллен. Бут виделся здесь с полковником Вильямсоном, получил от него пистолет серые глаза Даллеса были спокойны:
Интересно, что Дрозд, то есть Мэтью Вулф, пошел на расстрел, не вымолвив ни слова, а полковник Вильямсон болтал, словно тетерев на току. Оба южане, оба офицеры, но вели они себя по-разному Гувер покачал головой:
Дрозду было нечего терять, а Вильямсон боялся за дочь. Думаю, на него, как следует, надавили, пригрозили ее не закончив, поведя рукой, он дожевал гамбургер:
Но ни один судья не подпишет ордер на арест Утки, Аллен. У нас нет ни единой улики против нее, как не было улик против Яблочного Пирога фотографии грузовика, обнаруженные на пленке Ягненка, досконально изучили:
Номера фальшивые, чего и следовало ожидать. Я больше чем уверен, что машина пришла с юга, из Мексики. Там еще с довоенных времен, с убийства Троцкого, болтается масса русских агентов. Там подвизалась и миссис Анна судьба женщины, ее мужа и ребенка оставалась неизвестной:
Не подпишет, согласился Даллес, подвигая к себе кофейник, и блюдо с пончиками, но ты говоришь, что ребята в Нью-Йорке поставили жучки в ее квартиру и телефон Гувер, недовольно, пробормотал:
Я им год выкручивал руки. Наконец, они соизволили отправить в здание технических специалистов. Все равно, она ничего подозрительного не делает, и не говорит Утка звонила коллегам, по Колумбийскому университету. Женщина часто набирала номер резиденции главы хасидов, в Бруклине:
Туда мы агентов послать не можем, вздохнул Гувер, наружное наблюдение сидит на Истерн Парквей, но хода в особняк им нет. Хасиды все друг друга знают по донесениям из Нью-Йорка, Утка посещала синагогу ребе, и водила сына в парки и музей:
Вообще непохоже, что она собирается бежать, заметил Даллес, она пишет статьи, публикуется, продолжает работать у моряков в Бруклине жили и Розенберги, которых анонимный звонок обвинил в работе на СССР:
Их мы тоже проверили с лупой и ничего не нашли Гувер вгрызся в облитый ванильной глазурью пончик, в любом случае, я сегодня посылаю агентов на Арлингтонское кладбище. Утка и генерал собираются на церемонию Даллес выбил трубку:
Эдгар, даже если Ягненок сейчас в стране, он не потащится к семейным надгробиям, не такой он дурак. И миссис Анна не пойдет навещать могилу деда, убитого индейцами, генерала Горовица. И мистер Теодор не положит цветы к мемориалу его предка, кстати, застреленного Дроздом. Бесполезное предприятие, никого их них нет в Америке Гуверу не очень хотелось говорить Даллесу о полученной вчера вечером из Нью-Йорка телеграмме: