Перепугался?
Ответа не последовало.
Молчание знак согласия, проворчал бородач, замолчал на несколько секунд, что-то обдумывая, и, наконец, произнёс: Не похож ты на бродягу. Да и на наших что-то не особо Не местный?
Эри что-то сдавленно пробормотал.
Похоже, дело худо, уже чуть спокойнее заключил мужчина. Пойдём, выпьешь чего-нибудь, полегчает. А там и разберёмся, как быть.
Что было дальше, помню смутно. Меня куда-то тащили за руку ноги не слушались, особенно ушибленная правая, и, кажется, один раз я таки-свалился на пол, болтаясь на удерживаемой руке, словно кукла. Мимо плыли стены дома, скрипнула дверь. Затем вспоминаю чашку горячего чая на столе перед глазами и какие-то вопросы, которые мой разум не понимал, и всё время хотелось что-то сказать, но слова перебивались судорожными вдохами и выдохами, превращаясь в совершенно неразборчивые звуки. Колотилось сердце, тёк по спине пот, в глазах то чуть прояснялось, то снова темнело. Кажется, мне даже щупали пульс на запястье и подносили что-то к носу.
Наконец немного полегчало. Стало понятно, что мы находимся в кухне, я на диванчике подпираю плечом стену, а бородач сидит на стуле напротив и пристально меня разглядывает. Я шумно выдохнул и схватился за голову.
Очнулся!
Высокий жизнерадостный голос не принадлежал бородачу. Это могла быть только молодая девушка. Я обернулся на голос и
Я сплю, успел пробормотать Эри, прежде чем на него вновь свалилась темнота.
Когда юноша окончательно пришёл в себя, он уже лежал на диване, и его голова покоилась на заботливо взбитой подушке. Потолок слегка колебался перед глазами, словно наблюдаемый через толщу совершенно прозрачной воды.
Дядя Берт, по-моему, ты с ним перестарался! раздался где-то в отдалении голос девушки, одновременно жалобный и осуждающий.
Ну, может, я и погорячился виновато пророкотал бас здоровяка, и тут же вновь начал распаляться: Ты же знаешь, эти бродяги весь чердак загадили! Я
Дядя! с неожиданной строгостью произнесла девушка.
Извини, Тесс, мигом остыл Берт. Пойду, что ли, проведаю, как там наш гость.
Услышав приближающиеся шаги, Эри постарался снова потерять сознание или хотя бы создать видимость этого. Однако успеха в этом, похоже, не добился, поскольку «дядя Берт» с порога почти что радостно заорал:
Тесс, он пришёл в себя!
Отлично, я сейчас! донёсся не менее радостный голос девушки. Эри попытался как можно натуральнее изобразить пробуждение из комы, со стонами, неразборчивым бормотанием и какими-то невнятными жестами.
Ну что, полегчало, обморочник? вполне мирно поинтересовался здоровяк. А теперь давай рассказывай, кто ты и как очутился на крыше.
За последние пятнадцать минут со мной приключилось больше, чем за последнюю пару недель до приезда в Гвинсберн. Я почти додумал песню о городе на крышах, удирал от разъярённого громилы, чуть не погиб (думаю, вы уже поняли, что это был один из самых страшных моментов в моей жизни?), попал в логово «дяди Берта», а теперь ещё и это
Я сидел на диване, на котором минуту назад пришёл в себя, и в руках была та же кружка уже остывающего чая. Напротив в большом кресле сидел здоровяк и изучающе разглядывал меня, пока я рассказывал о случившемся. На подлокотнике этого же кресла устроилась девушка примерно моих лет или ненамного моложе. Думаю, что не солгу в своём заявлении: любой бы назвал её как минимум симпатичной. Или Её золотисто-рыжие волосы короткой чёлкой смешно топорщились на лбу и длинными струями сбегали вниз по плечам и рукам. Одна прядь, словно огненная змейка, выбилась из потока, спадая на грудь. А глаза Льдисто-голубые глаза, казалось, видели меня насквозь. Пламя и льды. Под её взглядом я чувствовал себя весьма неуютно.
Единственным предметом, который не позволял этому миру раздавить меня своей обстановкой, была кружка чая знакомое ощущение чего-то округлого и тёплого в руках. Я то и дело совал в неё свой нос, пытаясь скрыться от взглядов и здоровяка, и девушки.
А потом пришли вы, и в общем, сами знаете, что было дальше, я сглотнул. В глазах потемнело, но нет, это не ещё один обморок. Просто дурные мысли о чуть не случившемся. Это пройдёт.