Ладно, ладно. Проворковал старый хрыч, щурясь от эстетического удовольствия при виде цветущей изгороди.
Поймав на себе, как растревоженную блоху, взгляд дракона, он вздохнул и повернулся к нему. Подойдя и насильно завладев локтем дракона, свободным от проклятой плетёнки, Шанаэль потащил его прочь, приговаривая что-то насчёт того, что неплохо освежиться, час такой, что им и старому Шанаэлю тоже, представьте нужно посидеть в кустах.
Я лично знаю тут местечко Успокоительно бормотал леопард. Ах, да бросьте вы
Он твёрдою рукой, почти обняв Всеволода, снял с локтя его кошёлку и подозрительно оглядел.
Узнаю Сари. Буркнул он. Чертовка. Тише добавил он, и, размахнувшись, зашвырнул термос на обочину.
Сдержав напуганное движение Всеволода, он фыркнул:
Обабились мы. Скоро на поводке нас водить станут.
Не обращая внимания на стоявшую руки-в-боки Веду, Шанаэль повёл нетвёрдо шагающего дракона. Оба нырнули в кинувшийся под ноги закоулок.
Веда злобно проорала:
Он мне платье порвал!
Морда Шанаэля с упрёком высунулась из кустов, цветок сидел у него за ухом.
Ш-ш-ш. Сказал он. Не надо так громко, дорогуша. Мало ли что подумают.
Он со смешком исчез, а Веда яростно хлопнула себя, где достала рука, и погрозила кустам.
Затем она повернулась и побежала к арке, стараясь не наступать на расколотые вдрызг плиты.
В эту минуту пастырь искал в кустах термос, а Сари, стоявшая тоже лапы-в-боки, била хвостом так, что вздымались струйки пыли.
Хотела бы я знать Проговорила она и, приметив, что пастырь, шаривший в траве, поднял голову, рявкнула. Ищи!
По улочке шла к ней скорым шагом Веда, подобравшая плетёнку. Ещё издали она крикнула:
У вас иголочка найдётся?
Она показывала подол, при виде которого Сари прищёлкнула языком, а пастырь потупился.
Он, и впрямь, глуповат. Говорила Сари, снуя по горнице, причём, она даже не давала себе труда изобразить, будто печётся по хозяйству. Она тщательно, по своему обыкновению, подбирала слова.
Веда, сидя отнюдь не на табурете, а на полу, зашивала на себе платье, сопровождая труд таким проклятиями, что целомудренно отвернувшийся пастырь всякий раз содрогался.
Да подсунь ты себе подушку. Прикрикнула Сари, останавливаясь с клубком в лапах.
Разве Создатель не позаботился о нас, людях? Возразила Веда, занося иглу тем движением, которое она слямзила у Гарамы. И разве самому тощему из нас не будет мягко, где бы ни сели? Это не вы, леопарды, с вашими тощими задами.
Пастырь кашлянул.
Прикуси язычок. Посоветовала Сари.
Поймав взгляд Веды, она зашептала:
Разве ты не знаешь достоверной приметы, что тот, кто зашивает одежду на себе, может зашить свой ум?
Госпоже это не грозит, как бы могущественна ни была эта примета. Льстиво заметил пастырь. Её ум, как говорится, налицо.
Веда в это время исследовала качество починки. Григорий отвёл глаза.
Да уж виден невооружённым глазом. Доброжелательно процедила Сари.
Ах, ты, Орс-Бриджентис, я потеряла эту чёртову иглу! Вскричала мастерица, опуская подол и вскакивая.
На улице послышался шум, в котором явственно различались шаги человека и мягкая поступь леопарда.
Сари посмотрела на дверь, потом на Веду и нахмурилась.
Надо найти обязательно. Сурово сказала она и опрометью, подобрав юбки, метнулась куда-то в угол.
Вошёл боком Сахира и, застенчиво поздоровавшись с Ведой, полез на сук дерева, подминая под себя вышитую подушку. Следом Всеволод (выглядевший в достаточной мере освежённым) и говоривший что-то ему с негромкими хохотками Шанаэль, держа комок лапы за портупеей.
Сари выскочила с веничком на длинной ручке и металлическим совком. Увидев Сахиру, она опешила:
Эт что такое? А ну.
И погнала богатыря с ветки. Тот, что-то растерянно проворчав в своё оправдание, спрыгнул, зацепившись когтем за вышивку. Сари запричитала и, гневно глянув на вошедших, принялась бешено заметать чистейший паркет. На приветствие Шанаэля она не ответила и, грозно посапывая, повернулась синей юбкой.
Шанаэль, ничуть не обидевшись, всё внимание своих мудрых глаз переключил на акулу и, подходя, сказал:
Надеюсь, что ущерб, нанесённый вашему одеянию, устранён.
Он вполоборота повернулся к Всеволоду, желая включить его в круг милости в виде Вединой улыбки.