Так что же мне делать?
Убей и съешь плоть его продлит твои годы.
Это же сын мой! вскричал Шурханша.
И скоро займёт твоё место в пещере, а ты в его желудке.
За плетёной из ивы циновкой, преграждающей холоду вход, бушевала вьюга. В пещере жарко горел костёр. Роса готовила на нём рыбу. Младенец спал, завёрнутый в шкуры. Хранитель молился.
И вдруг сказал:
Подай мне ребёнка.
Роса младенца ему поднесла. Шурханша вытащил его из шкур. Мальчик проснулся, улыбнулся, гугукнул и попытался за нос схватить отца. Ударом каменного ножа Хранитель рассёк ему грудь. Кровь брызнула на живот из обожженной глины. Роса вскрикнула. Шурханша подал ей убитого сына:
На, приготовь мне еду.
И облизал с ладони кровь.
Наевшись и помолившись перед сном, Росе сказал:
Хочешь ребёнка роди себе дочь.
Когда весной вернулось племя, у входа в пещеру сидел Хранитель.
Где Утренняя Роса?
Зимой умерла.
И потребовал себе новую женщину.
Серые Волки жили у реки в самодельных жилищах, ловили рыбу, копали для животных западни, а после, насытившись, у костра веселились. Хранитель с завистью смотрел на них ему, допущенному к Великому Бурунше, не дело скакать с простыми людьми.
Однажды перед приходом зимы спустился к стойбищу:
Хозяин пещеры Падающей Воды хочет, чтобы юноши племени пошли к нему в услужение.
Они погибнут, возразил вожак. Как погибли Утренняя Роса и мать твоя, старая Рогоза.
Они будут жить, как живу я, сказал Хранитель, их сохранит Великий Бурунша.
Вожак:
Послушай, Хранитель, предки наши сюда ходили, ходим мы, ходил и ты. Что изменилось?
Разве летом вы голодали? Разве женщины племени не рожали? Разве гибли охотники на охоте? Знаю ответ и скажу почему «нет» Великий Бурунша хранит вас, Серые Волки. Но если вы прогневите Хозяина, ждите беды западни ваши будут пусты, женщины станут бесплодными, и все вы умрёте голодными.
Если мы отдадим юношей Великому Бурунше, то через несколько зим не останется и охотников: женщинам не от кого будет рожать племя начнёт вымирать.
Как сухой лист осины, трясущийся на ветру, язык твой, вожак, говорит ерунду. Под покровительством Великого Бурунши юноши вырастут в могучих мужей каждая девушка племени захочет иметь ребёнка от такого семени.
Посовещавшись, Волки сказали:
Хорошо, мы дадим тебе юношей, но не всех, а сколько сможешь счесть пальцами рук. За них будешь держать ответ, когда вернёмся весной за каждого умершего или погибшего пальца своего лишишься.
Есть пальцы и у моих ног.
Вслед за стадами ушли люди. Двадцать юношей поселились в пещере, в которой жили Шурханша, подаренная ему племенем девушка и глиняный идол Великий Бурунша.
Когда Хранитель был Серым Волком не было равных ему на охоте. Искусство выслеживать, догонять, убивать юноши от него переняли от первого снега до ледостава на огне в пещере жарилось мясо, а когда прозрачный мост на реке соединил берега, их рыбой стала кормить Падающая Вода.
Долгими зимними вечерами сидя у костра, Шурханша поучал молодых охотников:
Волк рвёт оленю горло, чтобы насытиться. Одинокий волк рвёт горло другому волку, чтобы завладеть его волчицей. Потом появляются волчата, которые вырастают, и жизнь повторяется. Хотите вы быть такими, как волки?
Да! хором отвечали юноши.
Глупцы! Вы хотите, чтоб ваши сыновья, окрепнув, горло порвали вам?
Так что же делать, Хранитель, скажи.
Запомните, безголовые твари, жизнь даётся один только раз, и все, кто может её отнять смертельный ваш враг.
Тогда все вокруг враги?
Да, если вам недостанет еды. Да, если вы не поделите женщину. Да, если каждый захочет стать вожаком. Но если нечего делить, то нет и повода для вражды вы проживёте долгую жизнь, если избавитесь от потомков.
В чреве подруги, Шурханша указал на выпирающий живот единственной в пещере женщины, зреет плод от вашего семени. Он родится забавным малышом, будет вас звать отцом и ходить по пятам, перенимая опыт. Но призван он к жизни только затем, чтобы заменить вас под солнцем. Если задержитесь вы, он возьмётся за палицу, скажет: «Отец, прости.». Хотите вы этого?
Нет! Но что же делать, Хранитель, скажи.
Придёт срок, я покажу.
Срок подошёл под сводом пещеры раздался младенческий плач.
Каменный нож достаёт палач.