Прискорбные подробности гибели деда моего Кузьмы Васильевича, конечно, придуманы и даже, возможно, приукрашены ибо не осталось в живых очевидцев, и не дошел до семьи рассказ о том. Но то, что он насильно был забран в колчаковщину и не вернулся из провального похода адмирала к Волге факт.
Старший брат отца Федор удрал от насильного призыва в белую армию и волей-неволей стал сочувствовать красным. Никогда не был он сторонником и поклонником советской власти, но усердно работал на благо семьи, а значит крепил и ее власть имею в виду, а не только семью. И погиб, защищая Родину от фашистского гада. Я любил и гордился Федором, как любил и гордился им мой отец.
Рассказывая о Федоре Кузьмиче, я завидовал ему независимому и спокойному, всезнающему и уверенному, что мир вращается вокруг него, а не наоборот. Жаль, что корень его прервался и сын помер юным, и дочь не пережила потерю девичества. Никого не осталось и ничего нет даже крестика от них на петровском погосте.
Самое поразительное, что не питаю ненависти к Андрияшке Масленникову, на чьей подлой совести жизни зятя Федора и Александры, замученной им жены. В краеведческом музее наш доблестный родственник красуется, как основатель первого колхоза на увельской земле стало быть, пример нам всем и наука в жизни.
Каждый исполнил свою роль и ушел. Никто не был счастливее другого каждому хватило своей доли горя и радости. Такова жизнь. Потому тебе и решать, человек. Хочешь быть подлецом будь. Хочешь жить честно живи. Сам решай, кем и каким быть. Я за правду жизни и против придуманных идеалов, которые с детства из нас и наших детей воспитывают лицемеров.
Поэтому и пишу по журналистской привычке да из гордости, не меняя фамилий своих героев нам, Агарковым, есть чем гордиться. А те, кто при власти сейчас и воображают, будто сойдет им с рук любая подлость, глубоко заблуждаются память о них будет жить вечно. Недобрая память не та, которой гордятся
Снег в самом деле повалил за окном потемнело, и я включил свет в лаборатории. Ребята пришли с политзанятий. Посыпались реплики:
Сидишь, Егорыч, а того не знаешь, что немцы берлинскую стену разрушают!
Твою мать! Не дожить до пенсии, придется воевать!
Замесим «козла», пока господа офицеры сзади плетутся.
Застучали костяшки по пластику стола.
В мире творится черте что, и, кажется, Горбачев не догоняет события. А может, это его такая хитрая тактика как знать? Нам-то все равно на события в мире не повлиять, остается сидеть и ждать время покажет. А война случится, мы полк учебный, нас призовут в последнюю очередь.
Я поморщился черт их принес всех в нашу лабораторию; негде больше кучковаться что ли?
Наконец, Турченков:
Э, кончайте-кончайте рабочее время. Или закройтесь.
Лишние разбрелись по своим рабочим местам.
Что, Василич, политотдел говорит война на пороге? спросил я Драча.
Наставник мой уютно устроился у теплых труб и хотел покемарить часок-другой до отъезда. Однако оторвался от столь приятного занятия и напыщенно объявил:
Рехнулся, Егорыч, мир. Ей бо, рехнулся!
Война будет?
Ну, а как без нее?
Старший прапорщик Драч зевнул и закрыл глаза.
Воевать не хотелось бы.
Авось пронесет, предположил мой наставник.
Чета, как будто, в последнее время мы их побаиваться вроде начали с чего это, а, Николай Васильевич?
От Горбатого все идет. Раньше правители были строже: чуть что авиация на крыло!
Ты воевал?
Не пришлось.
А смог бы?
Если прикажут куда деваться? Турченок вон солдата завалил.
Как это?
Дезертира искали, местность прочесывали с автоматами наизготовку. Тот в кустах шнырился Ну, Леха его и А когда разбираться? Тут кто кого раньше.
Сразу с приезда заскочил к дочери. Тещи, слава Богу, не было дома.
Тома кормила девочку с ложки. Но ребенку не нравилось только рот открывать. И это еще слабо сказано. Она терпеть не могла сидеть сложа руки их надо было обязательно куда-нибудь задействовать. Но всякий раз, когда мама предлагала ей самостоятельность, ложка неизменно превращалась в катапульту, суп или каша в метательные снаряды, ну а уж кому не повезет в римских легионеров, осаждающих Настину крепость. Поэтому Тома взяла в свои руки процесс кормления. Ей одного только не хватало превратить этот полезный и нужный процесс в увлекательное приключение.