Конечно, было бы наверняка странно увидеть в Кремле обычно одетого невзрачного дворника с метлой!
- У меня и портфель есть кожаный! - добавил Карпович.
- А портфель зачем?
- Для рукописного мусора. Ну ладно, пошли! И они, пройдя мимо постового милиционера, который приветливо им улыбнулся, вошли в кремлевские ворота.
- Ты только делай вид, что ты здесь работаешь! - попросил Карпович.
- А как это?
- Смотри себе под ноги, не разглядывай ничего... и улыбайся!
Банов кивнул и начал улыбаться себе под ноги. Минуты четыре они шли по узкой бетонированной дорожке под стеной в сторону реки. Потом свернули к низенькому строению, спрятанному за голубыми елочками. Зашли в открытые двери.
Внутри пахло сыростью. Лампочка не горела.
- Подожди здесь! - попросил Карпович и скрылся в сырой темноте.
Минут пять его не было.
У Банова неприятно запершило в горле. Он чихнул и тут же услышал, как эхо, подхватившее звук, понесло его куда-то далеко-далеко. Стало страшно.
Минуты через две все стихло. Потом послышались шаги.
- Порядок! - произнес остановившийся возле Банова Карпович. - Как раз сейчас земляк заступает, так что можем медленно двигаться.
Карпович шагал в темноте твердо, словно знал каждый сантиметр этой странной подземной дорожки.
- А здесь можно свет включить? - поинтересовался Банов.
- Можно. Я обычно включаю, но... вдруг кто-то навстречу идет - тебя увидит, тогда нам несдобровать. Осторожно, сейчас ступеньки будут!
Банов остановился, перевел дух и сделал осторожный шажок вперед. Нашел первую ступеньку и начал спускаться. Карпович был уже где-то внизу.
Рядом вдруг раздался грохот, и земля под ногами Банова задрожала. Он присел от неожиданности и дотронулся ладонями до мокрого бетона ступенек.
- Карпович! - позвал он сдавленным голосом.
- Что? - донеслось из темноты.
- Что это за грохот?
- Подземный поезд испытывают! Метро называется. Скоро можно будет под всей Москвой ездить. Снова стало тихо. Под ногами у Банова хлюпнула вода.
- Уже близко! - сказал Карпович. - Сейчас почтовый лифт будет, на нем спустимся!
Из темноты проклюнулись четыре красные лампочки, и на их тускловатом фоне появилась фигура Карповича.
Банов подошел и тоже остановился.
Карпович следил за стрелками своих карманных часов, приставив их к одной из лампочек.
- Сейчас должно щелкнуть! - загадочно произнес он. Где-то сверху действительно что-то щелкнуло, и тут же послышалось нарастающее жужжание.
- Ну?! - напряженно выдохнул Карпович. - Приготовься!
Небольшая, полтора метра на метр, освещенная коробка почтового лифта медленно ползла вниз. Ее яркий свет осветил вдруг Карповича, Банова, весь темный коридор, которым они шли.
- Давай! - скомандовал внезапно Карпович и, открыв дверцу, прыгнул в эту коробку, на лету сворачиваясь калачиком.
Банов тоже прыгнул, но не успел свернуться - да просто и не подумал об этом - и тут же больно ударился головой о железную стенку коробки. Пока тер шишку на голове, почувствовал, что ноги его как-то сами по себе поднимаются.
- Прижми колени к себе! - крикнул Карпович, и тут же сам приподнялся и с силой дернул ноги Банова на себя.
Банова прошиб холодный пот, когда он увидел, что буквально через секунду то пространство, где только что были его ноги, исчезло, а вместо него появилась бетонная стена, и зазор между ней и кабиной почтового лифта был такой мизерный, что иногда они соприкасались, и неприятный скрежет заставлял морщиться.
Банов, немного успокоившись, обратил внимание, что сидят они с Карповичем на письмах и посылках.
- Там ничего не разобьется? - спросил он старого боевого товарища, указав взглядом на небольшие пакеты, которые уже выглядели довольно помятыми.
- Нет!
Директор подвинулся, устроился на боку и подложил себе под голову один из пакетов. Внутри было что-то мягкое.