На тот момент ей исполнилось девять лет, и у нее были чудесные прямые и длинные, невероятно красивые светлые волосы, чем пугало сразу покорился и некоторое время рассказывал, что полюбил именно за волосы. Впервые Старая Шляпа увидел ее идущей с другим человеком, выше и больше, а она держала его за руку. В то время пугало был еще слишком стеснительным, чтобы первым обращаться к людям, боясь, что его не так поймут или посмеются над глупостью, которую он скажет, не зная каких-то человеческих правил, и потому просто наблюдал за девочкой, выглянув из двери сарая.
Пап, смотри, кто это? воскликнула девочка, показывая пальцем.
Девочками называются женщины маленького возраста, объяснил позже Черное Крыло.
Мужчина бросил косой взгляд на Старую Шляпу и бросил без особого интереса:
Да просто ненужное огородное пугало. Захламляют нам сарай чем попало.
А мне он кажется красивым, сказала девочка, и с этой фразы в Старой Шляпе что-то проснулось. Никто еще не называл его красивым, несмотря на то, что он догадывался о значении этого слова. Более того, раньше, применительно к себе, он об этом слове даже не задумывался.
Ненужный означает, что тебе не нашлось применения в этой жизни, говорил Черное Крыло.
С учетом его слов о том, что птицы не боятся пугал, это звучало вполне справедливо. Неясно было другое:
А что делать, если ты вдруг оказался ненужным? спрашивал Старая Шляпа.
Ну что-что искать смысл. Или исчезать. Третьего не дано.
Хорошо, не отставал от него Старая Шляпа, а вот ты, например, нужный или ненужный?
Я?! Черное Крыло от возмущения взмахнул крыльями и нахохлился, конечно я нужный! Как минимум, помогаю тебе, дураку с ведром вместо башки!
А если бы меня не было?
Слушай, балбес! Ты же не думаешь, что вороны живут только ради того, чтобы учить пугал жизни? Есть еще так называемая экосистема, в которой мы выполняем вполне определенную роль. Да и вообще, мы способствуем выживанию себе подобных. Считай, что я живу во имя других, будущих воронов. Понял?
Черное Крыло обиделся на Старую Шляпу и не разговаривал с ним целых три дня, до тех пор, пока пугало не нашел ему в мусорке обрезки какого-то мяса и не положил на крышу сарая.
Слова ворона сильно взволновали Глаза-Бусины.
Я боюсь, говорила она своему соседу, что если мы не найдем оправдание собственному существованию, то долго не протянем, и все очень быстро закончится. Нужно срочно найти смысл. Что мы умеем делать?
Довод Черного Крыла о том, что люди и сами не всегда понимают зачем существуют встретил еще большее непонимание.
Непонятно, говорила Глаза-Бусины, взять того же человека с железяками, которые он поднимает: какой в этом смысл?
Я думаю, нужно смотреть шире, отвечал Старая Шляпа, правда я и сам пока не понял как, но верю, что мы разберемся.
Ладно, отвечала Глаза-Бусины, тогда я начну с того, что уже поняла.
Сарай, отведенный пугалам, был пристроен к дому; они делили пространство со старыми ведрами, граблями, метлами и прочей ерундой, которую никто не станет держать в квартире, если имеется рядом небольшой сарайчик. Несмотря на кажущуюся ветхость, он был достаточно прочен два ряда досок и толстый слой керамзита между ними, крыша оклеена рубероидом, а внутри имелось несколько удобных полок и даже большой стеллаж посередине. Глаза-Бусины начала с того, что прибралась внутри, разложив лежащие в нем вещи по местам. Старая Шляпа вскоре с удивлением обнаружил, что если все находится на своем месте, аккуратно сгруппированное по назначению, то становится вполне уютно и достойно не то что пугала человека, если у того нет повышенных требований к комфорту.
Правда, он так и не понял, как это связано со смыслом жизни.
Слушай, а вот если, допустим, кто-нибудь не нашел для себя смысл и остается бесполезным, то как долго он просуществует? спрашивал он, когда Черное Крыло перестал обижаться.
Вот бестолочь, говорил ворон, ты можешь вообще не знать о своем смысле жизни, делая только то, что считаешь нужным. Это вопрос, на который нет однозначного ответа.
Но о себе же ты все знаешь, недоумевал пугало.
Я дело другое. Но раз уж ты решил цепляться к словам, то скажу вот что: возможно завтра я возьму и совершу какой-нибудь подвиг. Спасу десять тысяч гнезд от человека, который захочет их разорить. Будет битва и мы оба в ней падем. И потом, в поколениях, будут рассказывать, что я был рожден именно для этого. Но возможно также, что этого не произойдет, так что, на всякий случай, пока я живу для чего-то другого. Так понятнее?