«Нас время не обломало»
Нас мало. Нас, может быть, трое.
Борис Пастернак
Нас время не обломало,
не съел сумасшедший Молох,
нас мало и это немало,
достаточно двух или трёх
для речи свободно-неспешной,
открытой, болящей, утешной
и чтобы меж нами витало:
«Нас мало и это немало».
2017
«Лбом упираясь в стекло»
из Петербурга в сердце Ленинграда
Виктор Кривулин
Лбом упираясь в стекло,
резкость наводишь глазную,
косишь её одесную,
тьмою ошую свело.
Питерских двориков донца,
стынь проходная дворов,
окна, не знавшие солнца,
слéпы от серых ветров.
Ло́мти сырого пространства,
неба сырого ломти́,
прочное непостоянство,
голос неслышный прости.
Ладно ограды не ржавы
делать умели литьё.
Ум под копытом державы,
под кандалами житьё.
Память уходит по следу,
след упуская в бреду.
Ты позови я приеду.
Ты позови я приду.
Вытряхну звон из карманов,
пены пивной не жалей.
Царствует снова Романов,
только пожиже и злей.
В палевой Зодчего Росси
окон аквамарин,
в висельном гиблом вопросе
стынет пустой равелин.
Серого дома громада,
чаек отчаянный грай.
Призрак ожившего ада.
Детства испуганный рай.
2017
«Тянется в небе протяжная нота»
Как странно! Сердце не болит
Георгий Иванов
Тянется в небе протяжная нота
и, ощущая её притяженье,
тянется к ней, окликая кого-то,
призрак прозрачный её отраженья.
Запахи трав уплывают на запад
и приплывают обратно к востоку.
Подслеповатые стёкла сквозь на́пот
щурятся молча в небес поволоку,
где разверзаются медленно хляби
и в косяки собираются птицы,
перья роняя на зябкие зяби,
тени на стены, на воду, на лица.
Ели читают весну наизусть и
капли янтарные светят с иголок
памяти искры, фонарики грусти.
Коротко утро. Вечер так долог.
Короток ум дотянуться до бога.
Первого инея сень шестигранна.
Тает в пространстве млечном дорога.
Сердце не ноет. Щемяще. И странно
2017
«Спрягая покорённые глаголы»
ты телесней живых,
блистательная тень.
Е. Баратынский
Спрягая покорённые глаголы,
склоняя существительных стада,
впадая в искус фронды и крамолы,
вести строку неведомо куда,
бежать стыда за неуклюжесть речи,
мелодию по звуку подбирать,
искать себя, себе противореча,
и слово в тишине предугадать.
Кровь шебуршит в артериях растений,
набухли жилы корневых сплетений,
земной тщеты в тряхмотьях нищета.
Зелёный луч. Последняя черта.
и прошлого блистательные тени.
Какие тени! Ты ли им чета?
2017
памяти вяч. вс. иванова
Смерть прячет в землю плоды удачной ловитвы.
Они прорастают к свету травами и цветами.
Мы как умеем, как можем бормочем свои молитвы,
господи, говорим, что теперь будет с нами.
Что станется с нами? А ничего не станет
будем жить-поживать, снова сновать челнами,
делать своё дело покуда не прогорланит
первый петух дня, где запричитают над нами.
Будем жить-поживать. Только теперь иначе.
С мёртвым рядом не сядешь, разве что он приснится,
и, просыпаясь, услышишь, как не поёт, а плачет
там в тишине заоконной осиротевшая птица.
Будем жить-поживать. Острого горя зáмять
сменится тихим снегом, грустью бабьего лета.
Научимся улыбаться. Боль переплавим в память.
Станем прозрачно помнить и благодарить за это.
Благодарить за то, что всё это в жизни было
милые мелочи, счастье, радости и печали,
встречи, прощанья, разлуки Тело взяла могила.
Душа согревает душу невидимыми лучами.
Встретимся ли не знаю. Но догоню когда-то
и, оглянувшись на камень, где к дате прильнула дата,
хочу улыбнуться живущим и видеть, что встрепенулись
от слёз и мне улыбнулись просто в ответ улыбнулись.
2017