«Нашепчут небеса, накаркают вороны»
И это снилось мне, и это снится мне
Как сорок лет тому назад
Арсений Тарковский
Нашепчут небеса, накаркают вороны,
смешает карты петушиный крик,
сквозь толщу времени качнувшегося óно
мелькнёт загадкой будущего блик,
рассветный луч, кровавый взгляд заката,
как сорок лет назад и сорок сороков.
Я виноват, судьба ли виновата?
Навылет в дурака. Игра без дураков.
Капустницы крыло под тополиным пухом.
Мелькание ночниц в мерцаньи фонаря.
Усталый бог прильнул к Земле оглохшим слухом,
ловя оcколки слов земного словаря.
И всё, что напоёт, наплачет, набормочет
прозренье слепоты текущих в небо глаз,
впитает в хриплый крик полубезумный кочет,
на соляном песке обозначая нас.
К основе сна прильнул утóк луча летучий
и несказáнных слов прозрачна филигрань,
и жизни этой миг такой счастливый случай,
что жалко спать и жаль вставать в такую рань.
2012
«Нежна на крыльях бабочки пыльца»
Галине Комаровой
Нежна на крыльях бабочки пыльца,
по-летнему насвистывает птица
и отражённый небом свет лица
на белизне декабрьской серебрится.
В начале марта с мокрого крыльца
казалось, что декабрь небылица,
но ласковым зверьком к рукам ловца
он ластится, где греется синица.
На деке белка шевелит хвостом,
заигрывая издали с котом,
и не найти от вечности отмычки.
На торте свечки оживут от спички
смеясь, задуть и жить не по привычке,
а в первый раз. Всё прочее потом.
2012
«Вот вечер пятого числа»
Ещё я не смею привыкнуть
Глеб Семёнов
Вот вечер пятого числа
к рассвету льнёт числа шестого.
И ночь прошла, и жизнь прошла,
и след растаял прожитóго.
Но рук не отвести от рук
и губ от губ, и взгляд от взгляда.
Небесный лес роняет звук
в мелодию немого сада.
И чудо звёздного следа
летит в ладони дуралею.
К тому, что это навсегда,
ещё привыкнуть я не смею.
2012
«Серебряное скерцо капели с хмурых крыш»
зеленоглазый мой
Булат Окуджава
Серебряное скерцо капели с хмурых крыш.
Захламленного неба подслеповатый свет.
На перекрёстке памяти растерянно стоишь
и заметает временем следы бредущих лет.
По переулкам памяти скитаются ветрá.
Плутает закоулками дворов щербатых бред.
Тенями заполошными бессонные вчера
в фонарных бликах мечутся, судьбы теряя след.
Катает крошки прошлого в беззубых дёснах мышь.
В потёмках шкафа мается забытого скелет.
И ни кота, ни шила ты в мешке не утаишь
и зá семь бед наделанных пора держать ответ.
Отбросишь страхи глупые и шелуху словес,
шагнёшь к суда последнего скрещению дорог
тебе навстречу явится последним из чудес
твой нежный и единственный зеленоглазый бог.
2013
«Унылые гаммы кухонного крана»
Так не от счастья ли сейчас
Нам должно плакать, Диотима?
Глеб Семёнов
Унылые гаммы кухонного крана,
оконных петель заполуночный скрип,
шаг влево, шаг вправо стреляет охрана
и в глотке у времени пенится хрип.
На грабли всё тех же ответов вопросы
опять наступают ногою босой,
и все наши правды то кривы, то косы,
и кости хрустят под тупою косой.
Воздушные лики, чугунные лица,
молитвенный шёпот, воинственный вой,
паренье и топот, кулак и десница
От Каина с Авелем вечно впервой
всё будет, как до́лжно, пускай и иначе,
и жизнь эта смертная неумолима.
С дыханья собьюсь и от счастья заплачу,
и с губ не слизну твоих слёз, Диотима.
2014
«Дни протяжны, как вздох в тишине»
Падают листья, и Муза поёт
Александр Межиров
Дни протяжны, как вздох в тишине,
как мгновенье в свободном полёте,
как броженье в домашнем вине,
как вселенная в крошечной йоте.
Дни протяжны, а жизнь коротка,
как в любви перед смертью признанье,
не поймаешь звезду-светлячка,
загадать не успеешь желанье,
не поймёшь, что зачем и к чему,
не найдёшь вожделенного смысла,
загадаешь загадку уму,
а она без ответа повисла.
Ворожит листопад круглый год,
катит шарики в вечности лузу.
И щекочет всю ночь напролёт
щёку шёпотом спящая муза.
2016