Он, конечно, догадывался, чем они занимались, но ему было забавно приводить диакона в замешательство.
Мы, между прочим, еще не разведены, буркнул диакон.
А сейчас, между прочим, пост, напомнил Олег.
А нынче есть отцы, напомнил и диакон, что не считают супружеский долг грехом, даже в Великий пост.
Постыдись, усмехнулся Олег. Ты же сам этих отцов клеймишь и разоблачаешь.
Ладно, пойду, не выдержал диакон и поднялся.
Когда он ушел, Олег еще некоторое время сидел в алтаре, все еще в облачении. Этот неожиданный приступ слабости определенно был вызван какой-то болезнью, но он уже много лет не ходил на прием к врачу, выражая тем готовность принять болезнь с терпением и смирением. Теперь он этой готовности не чувствовал, а даже заметил в себе некоторые признаки уныния, чего ему прежде всего следовало остерегаться. Уныние было очевидным признаком послабления веры. Надо было немедленно вернуть в сердце чувство радостной близости с Богом, но отец Олег знал, что возвращение это будет делом нелегким.
Домой он вернулся после девяти, ужинать не стал и, приняв ванну, пошел сразу спать, ссылаясь на усталость. Жена Анна отнеслась к его состоянию достаточно индифферентно, но когда он уже молился перед сном, зашла и буркнула:
Там Даша пришла.
Дочка уже месяц как пробила себе в институте общежитие и демонстративно выехала из родного дома, протестуя против диктатуры родителей. Диктатуру, впрочем, проявлял один только отец, и заключалась она в том, что он не позволял ей посещение ночных клубов, куда ее затягивал ее нынешний приятель. Надо полагать, теперь она вела свободную жизнь, и радовать отца это не могло.
Утром поговорим, сказал он. Я устал.
И продолжил молитву.
Перед сном он подумал о завтрашнем дне и не нашел в нем каких-то сложных проблем, какие могли бы испортить настроение. Значит, можно было выспаться в охотку, и это чувство порадовало его. Он еще успел подумать, что вовсе не к этой радости ему бы следовало стремиться, но быстро заснул.
Утром он проспал до восьми часов и испытал приятное чувство оттого, что за окном уже было светло. Он неторопливо поднялся, умылся и неспешно занялся утренними молитвами, когда можно было не торопясь вчитываться в слова и останавливаться на особо проникновенных местах. Жена приготовила завтрак, который тоже доставил ему удовольствие, но когда он уже собрался приступить к кофе, вдруг увидел в коридоре худого юношу в майке и в трусах, который крадучись пробирался из гостиной к туалету.
Доброе утро, просипел юноша и скрылся в туалете.
Олег со стуком поставил чашку.
Это что? спросил он у жены.
Это Виталий, пояснила та чуть испуганно. У Даши вышли какие-то сложности с общежитием, вот они и пришли ночевать у нас.
Ночевать у нас? переспросил возмущенно Олег. И ты говоришь об этом так просто?
Не кричи, сказала жена сухо. Мог бы проявить гостеприимство, это все же жених твоей дочери.
Олег почти вскочил:
Нет, дорогая, не могу я проявить гостеприимство, заявил он громко. И ты прекрасно это знаешь! И если этот жених не собирается вылететь из дома в трусах, пусть немедленно одевается и уходит!..
Немедленно на кухню ворвалась Даша, едва накинувшая халат.
Папа, не смей! вскричала она. Это моя жизнь, и ты не имеешь права вмешиваться в нее.
Опять начиналась традиционная семейная склока, после которых всегда было так противно на душе, но отец Олег уже не собирался останавливаться.
Это почему же? повернулся он к дочери. Я ведь твой отец, ты помнишь? Я не могу мириться с тем, что ты пренебрегаешь теми принципами, которым я служу!
Ты меня достал своими принципами, вскричала Даша. Ты мне жизнь испортил своими принципами! Я всегда была как белая ворона
Белая ворона это уже не ворона, буркнул Олег. Как ты могла привести этого жениха сюда, в мой дом! Даша, ты же знаешь, я никогда не приму такого поведения.
Послышались звуки сливаемой воды, и из туалета показался Виталий.
Остыньте, папаша, сказал он. Я уже ухожу. Спасибо, конечно, что приютили
Виталий, подожди, кинулась за ним Даша.
Жена метнулась за ними, но Олег остановил ее.
Ты мне должна кое-что объяснить, сказал он холодно.
Она же уйдет! воскликнула жена.
Пусть уходит, отвечал Олег.