Он правда ему помогает горячими поцелуями в замкнутом пространстве его мысленных потоков и времени, в жарком помещении, в его слезах, стекающих по четырем щекам. Серый понимает, Серый всегда понимает. Он Бурому притупляет отчаяние, оставляя легкую усталость, после которой и можно себя уже не винить кому что он обязан? Это жизнь, в ней бывает по-разному. Бурый один раз набрался глупости прохрипеть после произошедшего короткое и тихое «прости». Серый удивленно тогда на него взглянул, коротко рассмеялся и дал сигарету, с намеком на то, чтобы такого больше не было они оба взрослые люди. Совесть начинается там, где заканчивается отчаяние. Она у Бурого есть, она просыпается по ночам, точит когти на пару с уже грызущими мыслями и впивается в какую-нибудь чувствительную часть. Чаще всего, в живот.