ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПРОМЕЖУТОК
Хочешь стать космонавтом?
Не замечали, что иногда детям задают нелепые вопросы и обращаются к ним с неуместными просьбами.
Расскажи-ка стишок! говорит родитель, пытаясь похвастаться перед гостями способностями отпрыска.
«Какого черта!» мог бы подумать ребенок, знай он подобные слова. «Кому надо, пусть сам и рассказывает».
Только ребенок не умеет переводить реальные действия в сослагательную модальность. «История» и ее «сослагательным наклонением» для ребенка еще не наступили. Он живет «здесь и сейчас», радуется и огорчается жизни ровно настолько, насколько это доступно непосредственно и сразу.
Пройдет время, и ребенок утратит этот навык, но в детстве он еще задавлен авторитетом взрослого человека. Эта «задавленность» мешает отзеркалить просьбу, оставив просителя развлекать себя самому.
В ряду нелепых вопросов и просьб, обращенных к ребенку, самый несуразный попытка прозондировать будущее.
Кем ты хочешь стать, когда вырастишь? спрашивает взрослый.
«Умным! Чтобы не задавать таких дурацких вопросов!» мог бы подумать ребенок.
Иногда взрослые демонстрируют чудеса интеллектуального ротозейства. Откуда ребенку знать, кем он хочет быть, если еще толком не знает что там прячется в закрытом мире взрослых. Нет выбора без осознания вариантов.
Хочешь быть космонавтом? спрашивали раньше у детей, как бы подталкивая к «правильному ответу».
Или милиционером? уточнял кто-то.
Пожарным? продолжал стандартное перечисление третий участник.
В советское время быть космонавтом было престижно и почетно. Исследователи космических глубин пользовались авторитетом и почетом в обществе. Время социальных сетей и бесплатных приложений еще не наступило.
Однако, из каждого правила, как уже говорили, есть исключения. Исключения подчеркивают правила и делают их неотвратимыми.
Ивванец, наш главный герой, сколько себя помнил, всегда хотел стать военным. Или ему так казалось, что он хотел стать именно военным, а не кем-нибудь другим.
Иногда трудно прочертить грань между тем, что хочется и тем, что кажется, что хочется. И еще тем, что, по мнению окружающих, мы «должны» хотеть. Пестрое одеяло, составленное из увесистых лоскутков образования, традиций, воспитания и других социальных примочек, давит на сонную артерию сознания и вгоняет в сон. Хорошие родители главные проводники социальных ожиданий. Все, что считается «приличным» в обществе хорошо и для чада.
Впрочем, даже отсутствие «хороших родителей» мало что меняет, и «набор ценностей» все равно инсталлируется в глубинах то ли мозга, то ли подсознания.
Набор ценностей, внедренных в сознание «хорошими родителями», позволяет работать в банке или другой «солидной организации». Ценности, привитые «улицей», активизируют палитру будущего, на одном конце которой тот же «банк», а на другом «банда». Тем, кто заполучил «банду», легче организовать банк, в котором отпрыски хороших родителей работают высокооплачиваемыми специалистами. Змея Уроборос кусает себя за хвост.
Для серьезных достижений нужна большая разница потенциалов. Сильный разряд проскакивает между противоположными полюсами при значительном напряжении. Для скромной искорки верно то, что «с миру по нитке республике аэроплан».
Каждому дается счастье по силам, потому что на обратной стороне счастья таится энергетический заряд с противоположным знаком. Не будь «отрицательного» заряда, никакого «счастья» бы не было. Каждому свое.
* * *
Сложно сказать откуда у Ивванца появилось желание стать военным. Предположительно, мягкое давление семейных обстоятельств сыграло в этом значительную роль. Возможно, даже решающую.
В семьях военных дети часто становятся тоже военными. Или наоборот, искренне проникаются некоторым ужасом по отношению к этой необычной профессии. Ведь, что ни говорите, а роль танцующего Шивы далеко не для каждого. Тем более, что в военной профессии задействован не столько созидательный потенциал рук пляшущего божества, сколько разрушительный потенциал ног.
Помните, мы говорили, что руками Шива создает миры, а ногами разрушает. Вместить в сознание идею «созидания через разрушение» может далеко не каждый. Не говоря уж о том, что надо быть, наверное, совсем ненормальным, чтобы испытывать радость от разрушения в чистом виде. Хотя, как говорят, такие персонажи есть. По крайней мере, на телеэкране.