просто надо уйти, как всегда уходили другие,
застрелиться в прохладное утро, не забыв
никого,
предо мною лежат, словно ягоды, пули рябые.
Их манящая медь яркой каплею в сердце
вольётся,
будет врач ковыряться в моём сердце в
усталую ночь,
выймет пулю, печально в окно улыбнётся
и захочет с песней убитой рядом прилечь.
Пой, мой врач опоздавший, про муки пустые,
про несбыточность снов, про любовниц
красивый букет,
а на простыни кровь, как души запятые,
заливает судьбою простреленной слово: ПОЭТ!
* * *
Мы пережили палача,
но всё равно мы рубим, рубим
чужие души сгоряча,
Россию судим, судим, судим.
Нам не назначено веков
на размышленье,
что Вы, Дело!
Мы наплодили дураков,
российская душа осела.
На Соловках колокола
нам чёрным звоном отольються,
а где теперь перепела,
там песни с кровушкою льются.
* * *
В подарок брат несёт топор,
ведь я по слухам, здешний вор,
злым вихрем ранены слова,
в которых здешняя трава
чуть позавидовала солнцу,
зачем открыла мать оконце?
Зачем угрюмых гадов нить
заставила Россию ныть?
И взял топор-перо я в руки,
чтоб сказки, а не книжки-суки
пришли берёзами в избу,
я не открыл для них трубу,
а буду с ними на морозе
лелеять ночь в поэме-розе.
* * *
Я душу положил в ведро
и шёл по городу, лежала
она в нём с книгою Дидро,
гитара на плече молчала.
Я пуст, мне безразлично всё,
и окрик женщины красивой,
и что зовут тебя пугливой,
и то, что жизнь, как колесо.
Я пнул ведро, на кой мне чёрт
душа подруга сумасбродья,
а жизнь ведь ты не высший сорт
и я не Ваше благородье!
* * *
Я ненавижу слабые стихи,
они не позовут меня в дорогу,
вот кто-то взял и слышу я: Хи-хи!
И жалко продавщицу, ну ей Богу!
Ах, чёрт возьми! мне хочется сказать.
О, нет, не покупайте эту книгу!
Здесь нет души, здесь нечего читать
и я в кармане покажу ей фигу!
А кто виновен, что Рубцова нет?
Что этим книгам здесь не запылиться?
Я ухожу, даю себе обет:
Лет через пять сюда вновь возвратиться!
Я ненавижу слабые стихи
* * *
Ах, ветер милый, тебе ли злиться?
Ведь ты свободен, как в небе птица!
Стихи с тоскою тебе читаю,
где завтра буду, откуда знаю?
Ведь я бродяга, везде гонимый,
волной онежской в душе хранимый,
страна большая, прощай, Онего,
печаль покрыта холодным снегом!
Пусть кто-то шепчет: Какого чёрта?
Бегу, как ветер, от порта к порту!
Стихи, как душу, везду бросаю,
О, где, любовь, ты, моя босая?
Девчонки груди малинно-сочны,
стих с запятыми, вот это точно,
пусти, старушка, погреться к печи,
хоть ночь послушать простые речи!
Рассвет погонит опять в дорогу,
Как жизнь? расспросят. ВСЁ СЛАВА БОГУ!!!
* * *
Триста ребят у душманов в плену
в кровавом, колючем сне,
смотрят на север нашу страну,
сгорая в душевном огне.
Раны гноятся, бинтует песок,
солнце впервые враг,
слышу любимой мираж-голосок.
Где же ты? Сделай шаг!
Рассвет погасил свечку-звезду,
мама, не жди меня!
Посмертным листком в дом наш войду
вздохом от солнца-огня.
Кто нас послал? Их бы так допросить!
Бандит выжигает глаза.
Неужто отцам гробы вновь носить?
падает с неба слеза.
Даже у неба есть, знаю, душа,
небо, пошли нам дождь!
В чёрный мир нас ведут не спеша,
слабому дайте нож!
Звёзды на кладбищах, звёзды небес,
ваш одинаков огонь,
России нести этих песен крест.