Как же много людей в этом клубе, как много извивающихся жарких тел, похожих лиц, взглядов, улыбок, голосов Но его уже здесь нет Лана бы почувствовала, если бы был. Может, он вышел в холл, а может и совсем ушел но нет. Как же тогда, зачем?..
Лана выскальзывает из-за столика и проталкивается к выходу. У двери ее плеча касается чья-то рука поглощенная мыслями, она вздрагивает от неожиданности. Это всего лишь Нина: лицо блестит от избытка тонального крема и мерцающей пудры, глаза от выпитого алкоголя. Пухлые губы с размазавшейся малиновой помадой (уже с кем-то целовалась?) размыкаются и начинают шевелиться кажется, она о чем-то спрашивает.
А? отзывается Лана рассеянно.
Ты куда?? повторяет Нина с недоумением.
Воздухом подышать! наугад брякает Лана.
Отлично, я с тобой! Нина достает сигарету. Ничего, что там холодно, а верхняя одежда в гардеробе?
Да нормально
Весенний ветер леденяще касается разгоряченной кожи. Нина впивается губами в сигарету и втягивает дым с такой жадностью, будто это, по меньшей мере, эликсир вечной жизни. Потом она вроде бы опять что-то говорит: оживленный взгляд устремлен на Лану, а губы изгибаются то в усмешке, то в гримасе. Интересная, наверное, история. Жаль только, Лану она не волнует, потому что слева стоит он тоже курит, болтает с другом, смеется зубы ровные, белоснежные, как у киноактера.
Не знаешь, кто это? перебивая подругу, произносит Лана.
Что? переспрашивает та, озираясь. Где? Вон тот? Она кивает в сторону подростка лет пятнадцати с прической наподобие ирокеза. О-о, ну как можно быть такой глупой?!
Да не этот, вон брюнет в кожаной куртке, старается как можно более сдержанно ответить Лана.
А мне кажется, я его уже видела.
Значит, он здесь бывает?
Я сама тут во второй раз, нехотя признается Нина, выбрасывая окурок. Хочешь, давай у барменов спросим.
Как спрашивать будем?
Ну, покажем на него.
В такой толпе?
Господи, сфотографируй его на телефон. Темно, правда, но у тебя же есть вспышка? Слушай, а на что тебе вообще этот парень?
Понятия не имею, выдыхает Лана. Дашь сигарету?
Что-о?! Ты же не куришь! почему-то хохочет Нина.
Внутри поднимается волна досадливого раздражения. Зачем спрашивать, зачем так громко смеяться, неужели трудно просто выполнить просьбу?!
Сигарета неизбежное зло, как микстура от кашля. Должна помочь если не успокоиться, так хотя бы руки занять, не все же их в карманах джинсов держать, дешевых джинсов, он бы точно над ней смеялся, да, он никогда на нее не посмотрит. И все-таки он смотрит в тот момент, когда Лана пытается зажечь сигарету, а огонь в очередной раз потухает от ветра. Окидывает ее фигуру оценивающим взглядом сверху вниз. Медлит еще пару секунд и отворачивается. Ну вот, так она и знала.
«Спокойно. Покури, вернись в клуб, подойди к зеркалу, приведи себя в порядок. Что значит не захватила пудру и расческу? Какая ты после этого девушка? И чем ты его покорять собираешься знанием испанского?» «Перестань, мам, я не собираюсь никого покорять. Я хочу просто расслабиться, как ты меня учила: выдохнуть и больше об этом не думать! Хотя как же можно? Это все равно что не обращать внимание на торнадо».
Лана не замечает, как выкуривает сигарету всего лишь третью в ее жизни, первые две были еще в школе. Нет, она просчиталась, курение здесь не поможет. Нужны более радикальные меры. Например, поехать домой и лечь спать. Наутро выяснится, что все это было полупьяным бредом, она расскажет верной подруге Саше подивятся, посмеются Лана даже представляет, как будет описывать: «Знаешь, в какой-то момент мне показалось, что он центр вселенной, смысл всего, ответ на все вопросы да-да, незнакомый парень, представляешь?»
А потом она опять не вызывает такси, не едет домой и не ложится спать. Еще не время. Он и его приятель заканчивают курить и болтать и возвращаются в клуб. Через пару минут Лана с Ниной следуют за ними.
Глава 5
Черная кофта висела на спинке кресла и источала самый обычный запах сигаретного дыма. То же самое происходило с одеждой Ланы после любого более или менее длительного контакта с Ниной, так что ничего нового в этом не было. Тем не менее, каждый раз, проходя мимо кресла, она зачем-то украдкой вдыхала этот тяжелый, крепкий «аромат».