Шокированная Марта молча всматривалась в расширившиеся глаза Бирра. Они оба были одинаково растеряны и испуганы, ей не имело смысла искать у него помощи.
Тогда давайте дорого продадим свои жизни! с ненормальным воодушевлением заявила Марта, вновь хватая арбалет. Мы окружены, мы не спасёмся. Так что же нам терять?!
Нечего, согласился Бирр, кроме наших жизней. Знаешь, Сауновски, за время войны я многое понял. Нельзя разбрасываться тем, что имеешь: семьёй, друзьями, честью, собственным существованием. Если ты погибнешь сейчас, ты признаешь, что Империя победила. А её сегодняшнее торжество вовсе этого не означает. Словом, я думаю, у нас ещё много битв будет впереди. Я намерен принять в них участие. А ты?
А я? Марта была настолько удивлена его словами, что даже не знала, как можно ответить.
Глядя в глаза Кавера, она вдруг поняла, о каком будущем он говорил ей. Он говорил, у них есть шанс, и им ещё не поставлен шах и мат в этой игре. У неё был выбор: покинуть Измерение Живых со славой и бросить Кеблоно на растерзание Империи или остаться здесь, чтобы защищать родной город иными способами. И мстить!
Переведя взор на кипящую волну врагов под рушащимися стенами, она глубоко вздохнула и выбрала второй вариант.
Бирр понял всё без слов. Схватив её за руку, он побежал между рядами защитников, уклоняясь от града отравленных стрел. Небо над их головами потемнело, ветер усилился, и даже Три Звезды погасли, словно в их жизни наступила вечная ночь. Марта чувствовала себя предательницей по отношению к товарищам, ей отчаянно хотелось вернуться на передовую, но Бирр не позволял ей сделать даже шагу назад. Когда она в очередной раз рванулась к парапету, он прорычал ей в ухо, как озлобленный медведь:
Нет! Неужели ты не понимаешь, что там тебя ожидает лишь смерть?
Словно в подтверждение его слов, на глаза ей попался труп Веста Айрена. Палач лежал в глубокой луже собственной крови лицом вверх, раскинув здоровенные руки в стороны. Из груди у него торчала внушительная арбалетная стрела. М
«А ведь он любил хвастать, что благодаря его громадным мускулам ни одному врагу не одолеть его. Оказалось, это было не так. Достаточно лишь одного меткого выстрела из арбалета и часы утомительных тренировок пропадут впустую. Железные мышцы не делают тебя неуязвимым, Вест»
Торопливо пробегая мимо, она увидела неподалёку от Айрена и его лучшего друга, Упульму. Тот тоже был убит арбалетной стрелой: она пришпилила его к забрызганному кровью деревянному столбу с объявлениями. На лице Вениса, как и на лице Веста, застыло выражение пламенного гнева, гнева, силу которого не сумела умалить даже смерть. Марте было так больно смотреть на них, что из глаз поневоле потекли слёзы. Она готова была упасть на обагрённую голую землю, выплакаться, а потом с оружием наперевес приготовиться к встрече врагов. Неужели имперцы проникли уже так глубоко в Кеблоно? Неужели город пал, сдался?
Ответ на её вопрос нашёлся сам собой. Крадясь по зловеще пустынным и безмолвствующим улочкам центральных кварталов, они вдруг услышали вдалеке мерзкий хохот и печальный звон. Марта вздрогнула: этот звон ей не забыть никогда! Только вечевой колокол Кеблоно мог петь так глубоко и так нежно Как Империя вообще смела коснуться этой святыни?
Гады! выругалась она, рванувшись к ратуше. Но могучая рука Бирра, наделённая нечеловеческой силой, твёрдо удержала её за плечо.
Нельзя, односложно сказал он. Они убьют тебя. Посмотри, сколько их там!
Боязливо высунувшись из-за белокаменной стены, Марта придирчиво всмотрелась в огромную воинскую толпу, окружившую ратушу. Камни площади вокруг неё из сиреневых стали красными от крови, в воздухе не стало свободного места от мух и ворон. Чуя знакомый запах бойни, падальщики слетелись сюда сей же миг. Трупы погибших защитников города невозможно было различить сквозь толстый копошащийся слой каркающих птиц и жужжащих насекомых. Представив себе, что там могут лежать её друзья и знакомые, Марта полузадушенно взвизгнула от ярости, но Бирр вовремя зажал ей рот рукой.
Не время, тихо проговорил он. Она незамедлительно нагрубила бы ему, если бы не расслышала в его голосе столь созвучные её настроению нотки сдерживаемой ярости. Не время, Марта. Мы ещё отомстим им, когда придёт наш черёд делать ход.