«Вот так штука! Уж туда ли мы едем? мелькнуло у него в голове. В Белграде была весна, поехали к югу, и вдруг зима! Не перепутал ли нам этот носатый войник в Белграде поезд? Взял да и посадил не туда. Какой же это юг? Ведь это север, если такой снег».
И он начал будить жену.
Глаша! Глаша! Кажется, мы не туда едем! теребил он ее за рукав. Проснись, голубушка! Кажется, мы не туда едем. Не в тот вагон попали.
Да что ты! воскликнула Глафира Семеновна, горохом скатываясь с дивана.
Не туда. Взгляни в окошко зима. Мы на север приехали.
Глафира Семеновна бросилась к окну.
Действительно, снег. Боже мой! Да как же это так случилось, что мы перепутались? дивилась она. А все ты накинулась она на мужа.
Здравствуйте! Да я-то чем виноват?
Должен был основательно расспросить. А ты вверился этому носатому войнику!
Начался довольно громкий спор в коридоре, так что англичанин, все еще читавший, запер дверь купе, а из другого купе выглянул священник и стал прислушиваться к разговору. У Николая Ивановича мелькнула вдруг мысль обратиться за разъяснением к священнику, и он, поклонившись ему, спросил, ломая язык:
Молим вас, отче, реките нам, куда мы едем по сей железнице? Нам нужно на юг, в Софию, а вокруг снег
В Софию и едете, чисто и внятно проговорил по-русски священник.
Батюшка! Да вы хорошо говорите по-русски! воскликнули в один голос супруги.
Еще бы Я учился в Петербурге в духовной академии.
Как приятно! Боже мой, как приятно! Так мы не ошиблись? Мы в Болгарию едем? В Софию? спрашивал у священника Николай Иванович.
В Софию, в Софию.
Но отчего же севернее в Белграде была весна, а здесь зима.
Мы в горах, въехали на горы. Находимся в гористой местности, а здесь всегда весна задерживается. В Болгарии, и именно в Софии, вас, быть может, встретит настоящая зима.
Слышишь, Глаша? Вот хорошо, что ты захватила с собой теплое пальто на куницах, обратился Николай Иванович к жене.
Я всегда хорошо делаю. А вот нехорошо, что ты зря меня будишь. Я так отлично спала, а ты вдруг: «Глаша, Глаша! Не туда попали! Беда! Не в том поезде едем»! передразнила мужа Глафира Семеновна и отправилась укладываться спать.
Простите, батюшка, что и вас мы обеспокоили своим спором, сказал Николай Иванович священнику. Мы и вас разбудили.
Ничего, ничего, заснуть успею. Времени много.
Ну, так покойной ночи. А меня, кстати, благословите.
И Николай Иванович протянул перед священником пригоршни.
Сыне, сыне Здесь, кажется, не место смешался несколько священник, однако все-таки благословил Николая Ивановича, и они расстались.
Николай Иванович пришел в свое купе. Глафира Семеновна уже лежала.
Дурак! Только понапрасну будишь, проговорила она.
Он промолчал и лег на скамейку. Вскоре он услыхал, как Глафира Семеновна начала посвистывать носом, а потом и сам заснул.
Проснулся он от стука в дверь. Глафира Семеновна полулежала, приподнявшись сфинксом, и спрашивала:
Кто там?
Огонь в вагоне уже погас. На дворе светало.
Кто там?! закричал в свою очередь Николай Иванович, открывая дверь купе. Чего нужно?
Станция Пирот! Сербская граница! Паспорта позвольте! произнес довольно правильно по-русски полицейский чиновник в австрийского образца кепи и со шнурами на плечах пальто.
Вы сербский?
Сербский.
В Белграде уж у нас смотрели паспорты.
А здесь, на границе, еще надо посмотреть. Ведь у вас в России на границе смотрят же.
Николай Иванович полез в карман за паспортом.
Хороша страна Болгария
В Пироте, однако, поезд задержали недолго. Сербский полицейский только записал паспорта, наложил на них красный штемпель, и поезд тронулся.
Ну, слава богу, поехали. Можно еще поспать, сказала Глафира Семеновна, легла и только заснула, как явился кондуктор.
Оказалось, что он явился, чтобы откланяться супругам и получить обещанный динар.
Добре почилы ове ночае? спросил он супругов и сообщил, что он едет только до следующей станции. В Цариброд блгарски кондуктор буде, прибавил он и протянул руку.
Николай Иванович дал ему второй динар и спросил:
На Цариброд митница?
Блгарска митница, кивнул кондуктор и удалился.
Глаша! Не спи! Сейчас новое испытание будет. Въезжаем в болгарскую землю. Таможня, сказал Николай Иванович лежавшей жене.