Хижа, разливая по стаканам, бормотал: «где-где каждый там, где надо, кто в Круге первом, кто в Геенне огненной, а кто и в Элизиуме, а некоторые и в Раю», разлив, обратился к Подозёрову:
Миха, а ведь можно снять маску и с лица живого человека, снял бы с меня, глядишь пригодится Давай, в ноздри трубочки, и об условных знаках договоримся на случай, если что не так. Ведь весь древнеримский портрет на этом основан, я тоже хочу лары и пенаты обещаю терпеть и совсем не гримасничать. А правда, что маски, снятые с живых людей, кажутся мертвыми, а с мертвых наоборот, живыми?
Вот допьёмся до положения риз, и будет лицо, как у мёртвого! Ну, давай, сниму и с тебя, как-нибудь потом сделаем
Михаил пошарил на другой полке, достал что-то пёстрое, яркое и красивое Ура! это оказались венецианские изысканные карнавальные маски, все похватали, понадевали. Подозёров покрутил магнитофон, зазвучал менуэт Вивальди, и мы все, разбившись на пары, соприкоснувшись мизинцами высоко поднятых рук, в свободных руках держа стаканы, пошли плавным менуэтом сначала не в лад, потом приноровились Нина-Коломбина с безымянным скульптором-Арлекином; Цветков-Пьеро с Мораной; Адик-Ардженто с Дамой Валери, нацепившим какой-то платок юбкой вокруг талии; Андрей в Бауте-Казанова с Леной-Луной; Алёша-Дож с Алёной-Маркизой; Павел-Дьявол с Дамой Либерти с павло-посадским платком вокруг пояса; седой Панасюк-Кот с маской-Солнцем; неопознанный-Вольто с неизвестным Доктором Чума Кавалькада пар, лавируя меж белых гипсов, подставок и теней, то скользила в проём дверей, то странно разделялась и двоилась за лестницами-стремянками и разнокалиберными Лениными, иногда отражалась в наклонно висевшем в простенке зеркале
Подозёров с Хижой, тоже с масками и стаканами в руках, остались на продавленном диване, сквозь музыку слышались их голоса:
красиво сюр!
да, абсурдно символично откуда маски эти?
да, делал слепки тут одним, для основы
чтобы антропометричны были?..
ну, да рассчитались натурой, вот, не деньгами а комплектом масок У Кота усы седые торчат класс!.. А это твоя Нина с лицом Марии Стюарт, я почти влюбился
и ничего странного, тождество Эрос-Танатос
ну да, невыносимый экстаз поцелуя Смерти а я ведь здесь, в гипсоформовочной, случайно
а тут я со своей командой
мои меня ждут у меня в мастерской, там праздник намечался, а здесь стихийно с твоими получилось А Нина эта, и с кем она, этот Арлекин, забыл имя парня, рост, сложение смотри, как похожи, оба андрогинны. Давай их переоденем обмен одеждой, обман чувств и пойдём все ко мне да, как у Вазари про Рафаэля, помнишь?
помню мистификация с переодеванием юноши в девушку
Музыка закончилась, пары распались, идею продолжения банкета в мастерской Подозёрова и переодевания Нины и Арлекина обнародовали, правда, Нину пришлось уговаривать, Арлекин же согласился сразу (безымянный скульптор обрёл имя, отныне он назывался Арлекином). Маски сняли, и все узнали неопознанных Доктора Чуму, Вольту и других. Нина и Арлекин за ширмами разоблачились, Лена помогла поменяться одеждой Арлекин был очарователен в длинной Нининой юбке, шарфе, бусах и фенечках, Нина прелестна в его джинсах, куртке и бандане
Все собрались, оделись Готовность номер один номер ноль
и мы пошли
3. Кладоискатель и мистификация
и мы пошли
На дворе шёл первый ноябрьский снег, какой-то взъерошенный, он то слипался в крупные лохматые хлопья, то сыпал мелкой крупкой, то перемежался струями дождя На крышах и карнизах он держался белёсой порошей, но на земле сразу таял, превращаясь в грязь, чёрные лужи поглощали его, становясь рябыми, теряя свою стоячую зеркальность в глухих углах дворовых лабиринтов. Снег с дождём закручивался во дворах и подворотнях, кидался на нас со всех сторон.
Я и говорю, наводнение будет, как ветер рвёт, наверное, Сфинксы улыбаются слышался гулко в очередной подворотне не поймешь чей голос; конец фразы снесло ветром где-то на крыше загромыхал лист железа Вот донёсся голос, кажется, Подозёрова:
Интересно, Николай, заметь, каждый выбрал маску по своей внутренней сути, вот этот твой, с седыми усами, ну кот-котом» они с Хижой приостановились в закутке, где не так крутило ветром.