Вау, пробормотал Редин.
Наташа сразу догадалась, чем я занимаюсь. По глазам, наверное. Да что там, конечно, по ним Сделав надлежащие выводы, она сказала: «Поверишь ли ты мне или нет, но я, Стасик, сейчас удовлетворяю себя под тот же фильм». Так и было И я ей поверил.
Не мудрено, хмыкнул Редин. Но Ганг, нисходя на землю, течет к нам, утекает с небес объедини в одно все, что ты знаешь, все, что ты помнишь
Знаю я немного. А вот помню до хрена ракетой в сон, скорей бы уснуть неприятная улыбка. Наталья не уходит, мои щеки рдеют от затянувшейся лихоманки: уединения я не дождусь и в загробном мире.
И Наталья
И она, кивнул Зинявин.
Она, разумеется, предложила тебе залезть в их постель, и без помощи этого фильма
Не говори глупостей, резко осек его Станислав. Она не такая. Определенное предложение она мне сделала, но Диме она изменять не собиралась. Стас Зинявин не сделал даже слабой попытки перебороть внезапно навалившуюся грусть. Во всяком случае, со мной.
И что за предложение? спросил Редин.
Смотреть этот фильм и совместно мастурбировать. В одной комнате, но друг к другу, само собой, не прикасаясь. А сама лишь в тапочках Ну, и как ты думаешь, пошел у нее на поводу? Подумай, перед тем, как ответить. От твоего ответа будет зависеть твое ко мне отношение. Надеюсь, не пренебрежительное. Но решай сам.
Начинай же думать, я начинаю, особого душевного подъема, слыша в московской подземке, что на работу в метрополитене срочно требуется аккумуляторщик, не испытываю; голуби, попрошайки за изношенность вашего оптимизма я не ответственнен; расставшись с напряжением души, я не пришел к благоденствию тела: могла ли Наталья доставить ему удовольствие быстрее, чем он сам себе? не одеть ли Бита Китано, выпуская его на корриду с танком Т-72А, в отделанный кроликом ропон и оранжевые ласты? не начать ли снаряжать экспедицию на тот свет?
Вероятно, еще рано апрель, невроз, сам по себе крутящийся штурвал, элегантные дамы с усами, негромкий смех в дикой выси, в едущем по Югорскому проезду автобусе Редин водил взглядом по невнятному старику, на груди у которого краснел значок «Пятьдесят пять лет.». Чему пятьдесят пять лет, Редин не рассмотрел это было написано очень маленькими буквами, а самую нижнюю строчку у окулиста Редин не видел уже давно.
Заметив его интерес, старик спросил: «Вам хочется знать с чем связана эта надпись про пятьдесят пять лет? С каким-нибудь заводом или воинской частью? Нет, молодой человек, там написано другое Там написано «Пятьдесят пять лет в полной жопе!».
Старик, конечно, врал, но вкупе с принимающими в штыки концепцию пансексуализма кочегарами и бодрящимися любителями морковного сока, он принадлежал к тому поколению, чьи люди с радостью научились отвергать эффективный синтез между собой и Господом. Он их крестил, они выкручивали ему руки: этого старика легко вывести из себя. Но еще легче убить застав его в том состоянии, в каком он общался со снисходительно усмехнувшимся Рединым.
«Не кричите, отец а вы слушайте!слушайте! слушайте слова конченого человека!».
Машина с открытыми дверьми, сказал Редин, похожа на кого-то ушастого, а если у нее поднят багажник багажник, как хвост, то она похожа на готового к драке
Ты мне еще не ответил, глухо проворчал Стас Зинявин.
Принял ли ты ее предложение? не сразу откликнулся Редин. Я думаю, нет.
Правильно думаешь! Но когда я ей отказал
Отказал? Звучит как-то не по месту.
Но я ей все-таки отказал, сказал Зинявин. Она приняла это, как сильная выдержанная женщина и обрисовала мне ситуацию, при которой я узнал бы вкус своего семени: Наташа заставила меня представить, что я иду по Кызылкумской пустыне, умираю от жажды и вижу ее. Возбуждаюсь Она согласна принять в себя мое семя. Но оно тоже жидкость, а мне, как ты понял, страшно хочется пить, и я использую свое возбуждение вручную я спросил у нее, нельзя ли мне сначала потрахать ее, и только затем извлечь и спасаться от жажды, но Наташа без раздумий ответила
Ты должен идти непременно по Кызылкуму? крепко опираясь на бильярдный стол, спросил Редин.
По-моему, это не было обязательным условием. Но разве в Гоби или Регистане я бы меньше страдал?
Едва ли, сдержанно пробормотал Редин. Регистан вроде бы на юге Афганистана?