Теперь Луиза умолкла, Юру допрашивала только Надя:
- Каким же это способом Акимыч тебя перевоспитал?
- Нашел такой педагогический прием. Надино лицо из сердитого сделалось несчастным - такое ее взяло любопытство.
- Ю-урка! Ну, ты скажи: какой педагогический прием?
- Сказать не могу. Тайна. Дал слово Акимычу.
- А ну тебя! Любишь ты изображать из себя черт-те кого! - Надя отвернулась и умолкла. Молчали и Леня с Луизой. А Юра самокритично думал о том, что Надя права, что, примерно, так же сказал о нем и сам Данила Акимович.
Глава XI
В последний день зимних каникул Юра сам явился к директору второй восьмилетки, потребовал, чтобы никто из родителей его не сопровождал. Он хотел удивить Бурундука, о котором много слышал, совсем неожиданным для того поведением. Вот, мол, думал он, директор ожидает увидеть развязного, грубого, расхристанного парня, а к нему войдет подтянутый, с хорошими манерами молодой человек. Во как будет озадачен этот Бурундук!
Но Бурундук тоже неплохо подготовился к встрече. Ему сообщили о всех "подвигах" Чебоксарова, он внимательно их изучил и еще вечером, лежа в постели, продумал линию своего поведения. В результате встреча получилась очень галантной.
Послышался деликатный стук в дверь.
- Войдите, - сказал директор.
Дверь открылась, и на пороге появился подросток с правильными чертами лица, в аккуратной школьной форме, правда, с несколько длинноватыми для ученика волосами.
- Данила Акимович? Здравствуйте! Чебоксаров Юрий, - отрекомендовался он.
- А! Знаменитый хулиган Юра Чебоксаров! - улыбаясь, сказал Данила Акимович и привстал, указывая ладонью на стул перед столом. - Прошу! Садись!
Юра сдержанно поблагодарил и сел, не прислоняясь к спинке стула, держа ладони на коленях. Данила Акимович придвинул к себе одну из папок и вынул из нее мелко исписанный листок бумаги.
- Так, Юра. Я о твоих подвигах информацию получил. Теперь давай вместе проверим, насколько эта информация точна.
- Пожалуйста, - согласился Юра.
- Значит, ты три раза в милиции побывал?
- Три раза.
- Значит, за медведя, за хулиганство на воде и за девочек?
- Нет, тут в другом порядке: сначала за девочек, потом за историю на реке, а потом уж за медведя.
- Ну, расскажи, как ты напал на девочек.
- Это, когда я в пятом классе был. После того, как я на урок в виде негра пришел.
- Это как - в виде негра?
- Ну... вы же знаете, моя мама драмколлективом в Доме культуры руководит. Вот она принесла домой негритянский парик... Починить что-то там... Я им и воспользовался.
- А чем лицо намазал?
- Гримом, конечно. У мамы его навалом. Она даже на свои деньги его накупила, когда на областном смотре была.
- А с девочками как получилось?
- А с девчонками... Меня, конечно, несмотря на грим, разоблачили и отправили к директору. А эти две девчонки вечером к моим родителям явились и заявили, что они по поручению всего класса, хотя никто им этого не поручал... И говорят, значит, что весь класс просит моих родителей, чтобы они пресекли мое хулиганство. Ну... а когда они ушли, я вышел вслед за ними... А у них косы у обеих длинные... Я, значит, их за эти косы друг к другу притянул, а косы связал тугим узлом. Они, конечно, реветь, а тут, хотя и темно, прохожих много. И еще милиционер, а одна из девчонок его племянницей оказалась... Вот я и попал...
- Ну, а что за хулиганство на воде?
- Насчет хулиганства на воде - я думаю, это несправедливо: это просто несчастный случай. И тут не столько я, сколько Оська Кубов виноват, хотя, правда, это я его в ту историю втравил.
И Чебоксаров рассказал, что, увидев в кино катание на водных лыжах, он захотел стать первым человеком в Иленске, который овладел этим видом спорта. Но в городке такие лыжи не продавались, пришлось их делать самому.
Когда одна из обычных лыж ломается, выходит из строя вся пара и ее оставляют в какой-нибудь кладовке.