Сзади тело ее выглядело пропорционально сложенным. Более того, эти пропорции были, прямо скажем, идеальными.
Подожди Лия, мне необходимо тебя послушать. Я попытался вытащить из бокового кармана халата фонендоскоп, но он, сложившись, словно змея, выскользнул у меня из рук. Черт, растяпа, выругался я шепотом.
В это время девочка, надевая через голову платье, резко обернулась на звук упавшего прибора. Не успел я нагнуться, чтобы поднять его, как вдруг он, словно сказочный ковер-самолет, оторвался от пола и стал подниматься по воздуху вверх. Я взглянул на Лию. Она сосредоточенно смотрела из-под бровей, слегка опустив голову, на зависший в воздухе в полуметре от пола фонендоскоп. Мышцы ее напряглись, скулы заострились. Она медленно поднимала голову и глаза вверх, а вслед за этим по воздуху поднимался и фонендоскоп. Я стоял как вкопанный. Долетев до уровня моей шеи, резиновая трубка изогнулась, и, скользнув одним концом вокруг шеи сзади, упала мне на плечи. Девочка улыбнулась и как ни в чем не бывало отвернулась и стала одеваться дальше.
Э что я схватил фонендоскоп и, сдернув его с плеч, поднес к глазам. Эт-т-т-о что было? заикаясь, произнес я.
А, ничего особенного, Лия пожала плечами, наконец надела платье и уселась на кушетку. Просто я так играю.
Я, как мне это было не трудно, придал лицу невозмутимый вид, пытаясь дать понять, что ничего особенного не произошло.
Посиди здесь, Лия, я сейчас вернусь.
А как же послушать? девочка засмеялась. Наверно, все же у меня, как я не старался, был глупый, растерянный вид.
Что? переспросил я.
Послушать, Витюша, ты хотел меня послушать.
Да, да, выходя из смотрового кабинета, кинул я, обязательно послушаю.
Прикрыв за собой дверь, я зашел в лабораторию, заказал общий анализ крови, мочи и биохимию. Затем по телефону вызвал гинеколога и педиатра. Я практиковался в инфекции. По моей части у девочки ничего не было. Дежурная медсестра измерила девочке давление, температуру. Когда все врачи собрались и осмотр был закончен, девочке был выставлен диагноз: здорова. Анализы ее полностью соответствовали всем показателям здорового 12-летнего ребенка. Врачи с непониманием смотрели на меня. Тогда пришлось рассказать все, что я узнал про Лию. Дед тем временем мирно дремал на лавочке в приемной. Все понимали, что это экстраординарный случай, и сошлись во мнении, что девочка нуждается в дообследовании, поэтому была оформлена госпитализация в терапевтическое отделение, в отдельную палату. Лия согласилась при условии, что ее не будут размещать в педиатрии. Ее вывели из смотровой, и медицинская сестра проводила ее в отделение. Тем временем я подошел к ее отцу и слегка толкнул его за плечо. Дед с трудом открыл глаза.
А, доктур. Дел закашлялся. Подь сюды, он указал себе на рот и приложил палец к тонким, высохшим губам. Че скажу.
Ну. Я наклонился.
Не дочь она мне, прошептал дед, жена моя, царствие ей небесное, у крыльца дома ее нашла поутру. Подкидыш она, вот как. В корзинке лежала. Откель она, неведомо мне. Можа, инопланетянка какая. О сем никто не знает. А у нас дети-то не получались никак. Вот и приютили. В деревне тока о том знают, там от людей ниче не скроешь. Больше никто. Вот теперь ты. Все ее за ведьму принимают, в деревне-то. Дом наш стороной обходят. Глаза деда закрылись. Из груди вырвался хрип.
Ты это чего? я снова схватил деда за плечо.
Но вместо того чтобы открыть глаза, он неестественно завалился набок. Я схватил его за запястье. Пульса не было. Дыхание отсутствовало. Никодим Федорович, отец странной девочки Лии, а по паспорту Нины, был мертв. Он добился своего. Теперь его ребенок будет под пристальным вниманием врачей. Более того, множества врачей и ученых аж в самой Москве. Но тогда я не предполагал этого, а он уже не мог предполагать.
Сюда, сюда, закричал я, стаскивая старика на пол, чтобы приступить к реаниматологическому пособию, скорее, человек умирает. Но приемное отделение было пустым. Кроме меня и трупа здесь никого не было.
Вечером этого дня, дождавшись, пока уйдут врачи из отделений, я поднялся в терапию. Пройдя в палату к Лие, я пододвинул стул к ее кровати и сел. Девочка лежала и читала журнал «Здоровье». Лица ее не было видно.
Лия, тихо произнес я, тебе уже сказали про папу? Я сильно волновался. Собственно говоря, я пришел сюда, чтобы утешить ребенка.