Старший из них что-то прокричал своим воинам и вскинул лук.
Бодхи увидел, что лошади с двух сторон от него ворвались в воды, поднимая горы брызг сверху и облако грязи со дна.
В ту же секунду Бодхи бросился в сторону, спасаясь от стрелы, и одновременно разворачиваясь лицом к всадникам, окружавшим его в воде.
Бодхи, уворачиваясь от второй стрелы, прыгнул под брюхо лошади и взвыл волком на охоте.
От хищного, рычащего крика лошадь взвилась на дыбы. Хрипя, кося влажными глазами, вздрагивая блестящей кожей, она стала валиться на бок в прыгающие воды реки.
Лошади закружили около, и попасть в него стрелой теперь было невозможно, зато он успел сорвать с боковой сумы седла боевой топор пандьев.
Боковым ударом, в прыжке Бодхи свалил первого и, запрыгнув на лошадь, скинул его в воду с топором в спине.
С лошади он накинул на шею второго длинные поводья и, притянув к себе, раздробил ему голову страшным ударом в висок.
Теперь в руках у него был меч.
Вращая его со страшной скоростью, он не стал бить им ближнего врага на обезумевшей лошади, а метнул в сторону стрелявшего из лука меч попал тому в горло, и пущенная стрела вонзилась в речной песок, разгоняя подводную живность.
Внезапно Бодхи вскочил на лошадь ногами и, прыгнув с нее на последнего воина, ударом сверху пробил его шлем, и когда тот падал, закончил его мучения ударом кинжала.
Прозрачная вода окрасилась в красный цвет.
Бой шел считанные мгновения, но за это время показалось, что вздорная вода стала тише.
Бодхи успокоил лошадей, привязал их к деревьям, вынес тела на берег и, повернувшись к темным, колючим зарослям, крикнул:
Выходи, старик! Не бойся!
Только не убивай, господин!
Из-за кустов показался старик.
Сморщенный, белый, словно молоко, но крепкий, как сосна.
Выйдя, старик упал наземь и стал причитать.
Бодхи поднял руку старец смолк.
Похорони воинов, лошадей, оружие забери себе.
Мир тебе, старик. Сделай все, как велит Дхарма.
Старик сказал царевичу, что все выполнит в точности.
Он так и сделал, достойно похоронив воинов.
Старый дровосек упал ниц на землю и долго благодарил Бога Вишну за то, что этим утром он забрел так далеко в лес.
В горной древесной хижине, на горе Чор его ждали жена и взрослый сын, который хотел жениться, но не мог заплатить выкупа за невесту. Ценой был один бык.
Погрузив оружие на лошадей и связав их поводья между собой, он повел их к дальним холмам.
Вместе с сыном, через несколько дней на шумном базаре они продали барышнику лошадей, богатые седла, оружие.
Денег хватило на покупку быка, проведение обряда свадьбы и постройку дома для новобрачных.
Старик, проживший долгую, трудную жизнь, был счастлив.
Только он знал, где зарыт мешочек с золотом, найденный им на берегу и выпавший из седла вожака отряда воинов из Пандьи. Золотом, которое он отложил на покупку кусочка собственной земли. Земли, о которой они мечтали всю жизнь со своей женой.
Сейчас она смотрела на него с Небес и улыбалась.
Пройдя вдоль берега реки, царевич вышел к Тиртхе священной переправе с храмом на берегу.
Здесь он омыл свое тело во второй священной реке Кришна.
Шел с темно-синих небес радостный шумящий дождь.
Шел по мокрой оранжевой дороге паломник Бодхи.
Впереди были джунгли, горы, каньоны и ущелья.
Впереди была река Годовари.
Недалеко от янтарных холмов предгорий западных Гат Бодхи увидел человека, который удивил его.
Под косыми нитями дождя, стоя под одиноким деревом чинара, шатаясь и распевая сутры, пьяный человек пытался залезть на своего черного, лохматого буйвола.
В одной руке он держал тыкву-горлянку с вином, другой хватался за вьючный мешок.
Человек залезал на быка и падал. Падал головой вниз, падал на спину. Падал влево, падал вправо.
Ударялся лицом о землю, ударялся головой о ствол.
Летел кубарем и летел колесом.
Но все время вставал. Вставал, а на его расслабленном теле не было видно ушибов, переломов, кровоподтеков и растяжений.
Еще паломник заметил, что за все время подъемов и падений из кувшина не вылилось ни капли вина.
Бодхи подошел к человеку с тыквой-горлянкой и одним махом усадил его на быка.
Пьяный весельчак встряхнулся:
Вот я и дома! Мир тебе, добрый человек!
Мир тебе и твоим детям!
Буйвол, словно это было не в первый раз, медленно двинулся по дороге. Пьяный человек был счастлив: