Рутина Ежедневная рутина перестает быть невыносимой при пересечении с изощренным преступным умыслом. «До поры до времени, конечно». Он прекрасно понимал, рано или поздно придется резать по живому, жертвуя кем-то во имя собственного спасения. Единственный, кто более-менее полно владеет доступом к общей карте происходящего Колька-Секунда.
«Секунда Александр Петрович задумался. Без малого пятнадцать лет назад Ясенев с Колькой взялись разрабатывать свой замысел. С ним начинал, с ним и закончим, он потер веки, снимая напряжение. Им и закончим, точнее. А деньги?» Деньги не нужны подполковнику лично, они нужны всепоглощающему чудищу под названием Смерть смерть всем, кто не вписывался в регламент происходящего в голове Ясенева криминального процесса. Начав формироваться в давние морозно-лагерные сибирские времена, идея по извлечению денег из всего, что связано с предательством и подставами, обернулась в хитроумного монстра в обличье офицера российских спецслужб.
Секунда
Потрепанная Ауди медленно вползла на мост: пограничный переход. Бомбила и я достали документы солдат подошел к водителю:
Здравствуйте. Пассажир?
Да Туда-обратно Термез. Небритый водила заглушил двигатель, медленно, тяжело толкнув дверь солнце припекало не на шутку, денек обещал быть жарким.
Багажник откройте.
На мосту небольшая очередь. Десять часов утра. Двое из трех погранцов, проводив впередистоящую тачку, лениво подошли к распахнувшемуся окну будки-таможни кто-то их позвал. Появился капитан. Кинул пару слов солдатам. За спиной хлопнул багажник моего такси. В тишину врезалась разухабистая мелодия вплотную подъехавшей сзади машины. Солдаты шли в нашу сторону. Все бы ничего, если бы за ними не двигался капитан. Офицер парень молодой; его подводил взгляд: во взгляде читалась проблема, которую он не мог решить. Излишне напряжен. Осталось метров пять.
«Что-то тут» Я знаю это движение наизусть слишком медленно! пальцами правой руки капитан нервно расстегивал кобуру Люк Бессон слепил бы из этой сцены очередной шедевральный кинокадр, я спокойно открыл пассажирскую дверь.
* * *Что будешь делать? спросил без предисловий Кум, капитан Ясенев, перешагнув порог карцера.
Башмак покашлял, поерзал, пострелял глазами так, для приличия.
Кури, опер протянул «Приму» Мне дисциплина нужна. Проверка скоро.
Пустые слова. Оба понимали, что к чему: без авторитета нет дисциплины, без правильных, пусть жестких, жестоких решений нет авторитета:
Дай еще парочку про запас.
Не положено, капитан встал со шконаря, молча отдал Башмаку всю пачку, только начатую. Чтоб ни-ни. Взгляд-вопрос получил утвердительный взгляд-ответ. Затем неизменный сухой кашель, означавший полный контроль над ситуацией. Кум вышел из камеры довольный разговором.
Через неделю что-то там случилось на промке, какая-то херня упала, соскочила, сорвалась под каким-то шкворнем случайно оказался бедолага Балык Федька Балыкин, вот ведь, чума! год оставался мужику. Все было оформлено официально производственная травма, не совместимая с жизнью. «Вот, чума! Не повезло».
* * *Башмак, с трудом перенося тяготы калифорнийского морского зноя, частенько вспоминал покойничка Балыка и еще нескольких таких же простых каторжан-сидельцев, так за здорово живешь, товарищ Вор, железной рукой укрепляющий дисциплину, равную пачке кумовской «Примы»! отдавших свои пропащие жизни там, в лагере. Здесь же, на американском побережье, он приторговывал девочками русскими, украинками. Отвечал, так сказать, за местный сегмент рынка. Получал «товар» и отправлял его дальше за территорию штата Флорида: работенка не пыльная, система работала по принципу конвейера разные сборочные блоки не контактировали меж собой. Так бы и дальше.
Шеф позванивал, давал указания. Но сердце ёкнуло именно в этот раз. Екнуло и не отпускало всю дорогу сначала в Россию, потом в Азию. Ощущение беды не отвязывалось где, откуда? Кто бы знал, но!.. слишком четко была выверена, отработана операция с золотом. Чересчур хорошие деньги она сулила, чрезмерно хорошие! Так думал Сергей Васильевич Башаров, в лагерную бытность Вор, на сегодняшний день Иван, пересекая таджикско-узбекскую границу в отбитом у боевиков «столыпине».
Секунда
Люк Бессон был бы разочарован: очередной шедевральный триллер под названием «Амударья в крови» закончился, не начавшись. В наручниках, под прицелом автоматчиков, меня сопроводили в местную каталажку, не объяснив причины задержания. В запасе оставался час. «Включенный» мозг напряженно искал выход нет! вычислял малейшую возможность изменить сложившуюся ситуацию.