Проститутка удивленно проводила такси взглядом, зябко ежась и доставая из сумочки сигареты в ожидании следующего высокопоставленного клиента.
Начальник «столыпина» дал отмашку погранцы, привычно облазив поезд, постучав прикладами по стенам вагонов, стали потихоньку отползать. Все было обговорено заранее руководство заставы не стало звать майора на чашку чаю, а то и чего покрепче, пассажир майора спешил в Термез. «Попьем на обратном пути часа через четыре». Капитан Чалый, командир погранотряда, смотрел на происходящее сверху с третьего этажа кирпичного здания пропускного железнодорожного пункта: солдаты вяло прохаживались вдоль вагонов. Начсостава сказал: в этот раз едет порожним, без товара, везет важного человека с охраной, имеющееся у бойцов оружие зарегистрировано. Смысл поездки в документах, которые важный человек должен доставить черт его знает куда, так что вроде как все чисто, но оплата повышенная! это радовало Чалого. Волновало другое: утром пришел высокий приказ с кодом контрразведки («Ну, это полбеды»), чтобы через двадцать километров после пересечения узбекской части границы увести «столыпин» по развилке в тупик, дабы пропустить внеплановый встречный товарняк с каким-то секретным грузом. Будто бы ничего страшного: сплошь и рядом этакая фигня смена направлений, но После получения электронного уведомления ему перезвонил замначальника разведуправления, родственник по линии жены, и предупредил, будучи в курсе их приятельских с майором отношений, ни в коем случае не говорить тому об остановке. «Ч-черт!» Что-то было в этом, мягко сказать, неприятное. Может упрекнуть потом майор-то: «Деньги берешь, почему не сказал?»
Капитан засуетился, вспотел, занервничал, прошелся туда-сюда по кабинету: «Вон поезд. Иди и поговори! Открыл уютный барчик, звякнул посудой, крякнул: А-ах!.. Скажу, не знал, и все». Еще раз крякнул настойка слабенькая, сладкая «Как-никак контрразведка. Делов-то: в тупичок заехать на полчасика. Передашь ему он потом брякнет где-нибудь не по адресу, а там, во встречном, ракеты стратегического назначения в обход России тащат (слышал он и об американцах, и о немцах в Узбекистане) нет, нельзя говорить. И ничего в этом неприятного нет. Наоборот, я тебя, дурака, спасал! оправдываясь, капитан влил внутрь себя последнюю, расставившую по местам нестыковки, рюмку. Меньше будешь знать»
Поезд тронулся
Иван по прозвищу Башмак не то чтобы не доверял Ясеневу, бизнес есть бизнес, повод для сомнений всегда найдется, но повязаны-то они ой-ой-ой как! одной веревочкой: Ясенев получает огромные, нереально крупные комиссионные за эту сделку, все просчитано, страховано-перестраховано десятки раз, каждый отвечает за другого шкурой. Еще неизвестно, кто больше пострадает, случись что непредвиденное. Документы у Ивана чистые, легенда как по писаному, не в розыске. Подполковнику же, если что кирдык, трибунал, одно только «но» Должок. По той прошлой жизни, по зоне; долг, не измеряемый деньгами, только самой жизнью.
Вор Башмак, середина девяностых
В барак зашел Гвоздь, авторитет-положенец, завел «терпилу»:
Слышь, Башмак, разобраться надо!
Сергей Башаров, смотрящий по пятой «строгой» зоне, слышал о произошедшем:
Говори, обратился он к вошедшему мужичку невысокому, плотному, с лицом, как блин со сковороды. Мясистый нос, пообвядший в неволе, приобретал, наверное, малиновый оттенок там, в родном колхозе Мужик смотрел на Вора́, как на икону, с надеждой видно было, последней. В бараке никого, кроме них.
Сергей Василич Мне год остался. Натерпелся я. Полтинник скоро я ж не мальчик
Короче, Башмак частенько что-то утирал, разруливал правильные, справедливые решения укрепляли авторитет Вора, неправильных решений не было. Зона под Новосибирском с крепким, несгибаемым «черным» лидером, держащим общак под контролем, устраивала всех: и администрацию лагеря, и районное начальство у них своих, вольных проблем тогда, в середине девяностых, не перечесть. Случалось, не то что зэкам служащим ИТУ пожрать не доставалось.
Башмак знал, о чем речь Шурик, из «стремящихся», правильный пацан, зашел в лагерь по тяжелой групповой статье; сидит недавно, молодой, жесткий. Слишком По научному получал с чертей, по-простому грабил мужицкий барак, пытаясь закрепить его за собой: чтобы жить не тужить, да чифирёк мутить-шмутить. «Твою мать! Перестарался!»